64 
– Просто ни один роман не длится вечно, не так ли?
– А что, если мы оба не захотим разрыва через три месяца? – ответил он вопросом на вопрос.
– Тем лучше. Я бы предпочла все закончить на самой высокой ноте, чем тянуть, пока мы до смерти не надоедим друг другу. Помни, риск огласки возрастает со временем… а у меня нет ни малейшего желания становиться изгоем в обществе.
Джек повернул ее лицом к себе, и Аманде показалось, что, несмотря на улыбку, он чем-то раздосадован.
– Три месяца, – слишком мало. Мое желание не угаснет. А когда настанет время… что ж, я оставляю за собой право попытаться переубедить тебя.
Делай, что хочешь, – махнула она рукой. – Все равно у тебя ничего не выйдет. У меня очень сильная воля.
– У меня не слабее.
Они обменялись насмешливо-вызывающими взглядами. Джек сжал плечи Аманды и наклонил голову. Поцелуй, однако, был прерван шумом шагов. Кто-то входил в дом. Джек поспешно отстранился.
– Слуги, – с сожалением вздохнула Аманда. Джек одним плавным движением поднялся и потянул за собой Аманду.
Хотя она знала Сьюки почти всю жизнь и терпела постоянное ворчание и жалобы на отсутствие мужчины в жизни хозяйки, все же двусмысленная ситуация немало смущала Аманду. Несмотря на все попытки казаться равнодушной, к щекам прилила горячая волна.
Сьюки вошла в гостиную и оцепенела от изумления при виде открывшейся ее глазам сцены. Беспорядок в одежде и прическе Аманды, вся интимная атмосфера комнаты почти не оставляли сомнений в том, что здесь происходило.
– Прощу прощения, мисс Аманда. Аманда немедленно подошла к ней.
– Добрый вечер, Сьюки. Надеюсь, вы с Чарлзом хорошо повеселились?
– Очень, мисс. Прекрасная ночь. Я могу чем-то помочь, прежде чем отправиться спать?
– Да, Сьюки. Принеси в спальню кувшин горячей воды.
– Да, мисс.
Не поднимая глаз, горничная поспешила на кухню. Прежде чем Аманда успела отойти, руки Джека поймали ее сзади за талию. Он притянул ее к своей груди и приник горячими губами к шее, послав волну томительного удовольствия по всему телу.
– У меня тоже есть условие, – объявил он, почти не отнимая губ.
– И какое же?
Звук собственного голоса, низкого и дремотного, был ей незнаком.
– Если нам суждено быть любовниками такое короткое время, я намереваюсь взять от наших отношений все, что возможно. Обещай, что ты отдашь мне все, ничего не утаишь и ни от чего не станешь отказываться.
Он волнующе медленно провел рукой по ее боку, до самых бедер.
– Я хочу делать с тобой все, Аманда.
– Что ты подразумеваешь под словом «все»? – парировала она.
Вместо ответа он тихо рассмеялся. И этот смех проник в самую ее душу.
Аманда нахмурилась.
– Вряд ли я могу согласиться на что-то, не понимая сути!
Губы Джека дернулись в едва сдерживаемой усмешке.
– Я дал тебе мемуары Джеммы Брадшо, – напомнил он с невинным видом. – Эта книга вполне может в некоторых отношениях оказаться познавательной для тебя.
– Я не читала все, – бросила Аманда. – Только некоторые главы… и посчитала слишком пошлой, чтобы продолжать.
– В жизни не подумал бы, что леди, готовая распроститься с целомудрием в карете, окажется столь строгой блюстительницей нравов, – хмыкнул он, не обращая внимания на мрачную физиономию собеседницы. – Значит, в общих чертах это выглядит так: мы расстаемся через три месяца по твоему требованию, если ты готова заниматься со мной всем описанным в мемуарах Джеммы.
Ты шутишь! – возмущенно ахнула Аманда.
– В пределах разумного, естественно. Вряд ли некоторые вещи возможны с точки зрения анатомии. Но было бы интересным узнать наверняка, не так ли?
– Ты растленный, порочный, грязный развратник, – заявила она.
– Да, и на следующие три месяца я весь в твоем распоряжении, – кивнул он, оглядывая ее оценивающе-жадным взглядом. – Итак, о чем говорится в первой главе?
Аманда не знала, что делать: смеяться или ужасаться. Неужели он это серьезно? Или хочет ее поддразнить?
– Насколько я помню, все начинается с того, как одному джентльмену сообщают адрес.
Джек накрыл ее губы своими в невыразимо нежном поцелуе.
– По-моему, так оно и есть. Давай поднимемся наверх, и я покажу, что будет дальше.
Аманда повела его к лестнице, но остановилась перед тем, как шагнуть на первую ступеньку, охваченная приступом застенчивости. Как легко было отрешиться от реальности в темном тесном пространстве экипажа! Однако здесь, в знакомом окружении, все напоминало ей о недопустимости того, на что она решилась.
64 
