Особенно,... 
115 
Гурский, сунув ладонь под брючину, расстегнул перепонку кобуры. Рукоятка четырехзарядного хромированного револьвера легла на ладонь, указательный палец нашел спусковую скобу. Мелькнула мысль, что револьвер не пистолет, для стрельбы из него не нужно никаких дополнительных движений. Только прицелься и нажми на спусковой крючок. Гурский не сделал ни одного лишнего движения, он не поменял позы, не отодвинулся в сторону. Он сразу выбрал цель: парень с пистолетом представлял наибольшую опасность.
Гурский поднял руку с оружием. Револьвер выстрелил тихо. Пороховая вонь мгновенно пропитала воздух. Молодой человек отступил назад, не выпуская из рук оружия, схватился одной рукой за шею. Пуля вошла под подбородок, оторвала кончик языка и застряла в небе. Гурский выстрелил второй раз, пустив пулю почти в то же самое место. Она, изменив направление, прошила дыхательное горло и застряла в нижней челюсти.
Другой парень, державший в руках обрезок водопроводной трубы, первым оценил ситуацию и метнулся назад к воротам гаража. Гурский, вскочив на ноги, выстрелил ему в затылок. И не промахнулся, потому что стрелка и цель разделяли всего несколько шагов. Парень, запутавшись в собственных ногах, упал на асфальт, перевернулся на спину и обратно на живот. Вова стоял как парализованный и глядел в темноту. Он думал, что вся его жизнь, по существу, была одной большой ошибкой. Большой коллекцией неудач. Но главный промах он допустил сегодня утром, когда не убил этого гада из Москвы.
Вова кинулся той же дорогой к выходу из подвала. Гурский выстрелил от бедра. Пуля пробила куртку, но отскочила от толстого офицерского ремня, на котором держались Вовины штаны. Гурский схватил с пола железную палку и, заведя руку за спину, резко выбросил ее вперед и разжал пальцы. Совершив в воздухе четыре оборота, обрезок трубы плашмя ударил Вову ниже затылка. Удар был такой чудовищной силы, что раздробил сразу два шейных позвонка. Голова дернулась назад, вперед, снова ушла назад и запрокинулась вверх. Обладая хорошей стартовой скоростью, Вова успел набрать приличное ускорение. Но не смог остановиться в ту секунду, когда его грешная нетрезвая жизнь вдруг оборвалась, а душа рассталась с телом.
Он совершил несколько длинных головокружительных прыжков, словно солист балета, исполняющий «Испанский танец», высоко взлетел над землей и рухнул на кучу мусора. Неестественно вывернув голову назад, Вова удивленно глядел себе за спину на мертвых товарищей и живого московского гостя. Гурский, позабыв обо всем, стоял над раскрытым багажником машины.
Руки и ноги старика, связанные телефонным проводом, безжизненно обмякли. Лицо с глубоко прорезанными морщинами вытянулось и посинело. Кажется, широко открытый рот продолжал хватать воздух. Но воздуха не было. Багажник был забит разным барахлом, в том числе двумя туристическими палатками в чехлах, канистрой с бензином, бутылями с водой, инструментом, каким-то тряпьем и консервами. Свободного места почти не осталось. Если выключить подачу воздуха, человек задохнется в этой тесноте и духоте через четверть часа, а то и раньше.
С досады Гурский плюнул на пол, схватив старика за плечи и брючный ремень, выволок наружу и опустил на асфальт.
Глава 25
Радченко разглядывал пейзаж и думал, что позади бесконечный день и бессонная ночь. А впереди еще один день, наверняка трудный и опасный. И чем он кончится, нельзя угадать. Сейчас он должен разыскать в пустыне Стаса и Аллу, вытащить их из этого жаркого безводного края и проводить до границы с Казахстаном. А дальше будет легче.
Асфальтовое шоссе тянулось через унылую равнину, заметенную песком. Вскоре показались невысокие холмы, местами голые, местами поросшие колючим кустарником.
– Медленно едем, – сказал Радченко.
– Мотор жалко, – ответил водитель. Это был мужчина лет тридцати пяти с круглым лицом, обтянутым желтой обветренной кожей, темноволосый, с узкими глазами. – Боюсь, перегреется. Ты не волнуйся, успеем. Главное, что воды взяли много. В этих местах вода первое дело.
Он не успел закончить мысль; в моторе что-то застучало, машина съехала на обочину и встала. Водитель сказал, что починка займет всего пару минут. Он вышел и открыл капот. Радченко тоже выбрался из провонявшего бензином салона на воздух. И остановился, наблюдая, как по встречной полосе проехала милицейская машина с включенными фарами и проблесковыми маячками на крыше.
115 
