ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  104  

— Он просто встретился им на улице. Кровь хлестала, горячая, словно жизнь. А нож оставался холодным. Неподвижный отец на асфальте. Уже не человек, еще не призрак. Он просто встретился им на улице.

Адам Уайтберн читал в полной тишине. Даже дети внимательно слушали. Джоэл уперся взглядом в свои коленки и не двигался, пока разворачивалась история обычного уличного убийства, с подробным описанием деталей: толпа зевак, вызов полиции, допрос, арест, следствие, конец. Конец без наказания виновных, без торжества справедливости. Как всегда. Обычное уличное убийство.

Когда Адам Уайтберн закончил, еще с минуту стояла тишина. Наконец публика взорвалась аплодисментами и криками. Затем последовало то, что крайне удивило Джоэла: слушатели стали обмениваться впечатлениями и замечаниями. Текст Адама именовали «стихотворением», что еще более изумило Джоэла, поскольку никаких рифм у Адама не было, а Джоэл знал о поэзии только одно: слова должны рифмоваться. Никого не интересовало содержание — убийство, несправедливость. Все говорили только о языке, ритме, замысле и его осуществлении. Обсуждали образность, задавали Адаму Уайтберну вопросы о форме. Растаман слушал внимательно, он отвечал и делал пометки в блокноте. Затем Адам поблагодарил аудиторию, кивнул и вернулся на место.

Следующей была девушка по имени Санни Дрейк. В ее стихотворении, насколько понял Джоэл, речь шла о беременности, о кокаине, о том, что мать передала ей по наследству тяжкий груз, и она передаст этот груз своему ребенку. Затем последовала дискуссия, и опять ни намека на содержание.

Так прошло полтора часа. Хотя Айвен и вызывал участников по списку, в целом мероприятие проходило как-то само собой, в соответствии с заведенным порядком, который всем был известен. Наступило время перерыва, и Айвен, выйдя к микрофону, объявил, что сейчас для тех, кто заинтересован, состоится конкурс «Вольное буриме», все остальные могут освежиться у стойки с напитками. Публика стала разбредаться. Двенадцать человек поспешили к помосту, где Айвен раздавал листочки. Кто-то упомянул о пятидесяти фунтах, и Джоэл догадался, что это и есть тот конкурс, который с самого начала привлек его интерес и за который полагается большой денежный приз.

Джоэл понимал, что шансов на победу у него немного — хотя бы потому, что он понятия не имеет, что такое буриме, но все равно направился к Айвену. Заметив среди соискателей Адама Уайтберна, Джоэл решил вернуться на место, но Айвен окликнул его:

— Очень рад тебя видеть, Джоэл Кэмпбелл! Молодец, что пришел. Давай вступай в схватку!

В руках у Джоэла оказался лист бумаги, на котором были написаны пять слов: «запустение», «всегда», «вопрос», «разрушение», «спасение». Мальчик смотрел на них, не понимая, что нужно делать. Он огляделся вокруг в поисках какой-нибудь подсказки. Все участники конкурса сосредоточенно размышляли, что-то лихорадочно записывали, задумывались, грызли кончики карандашей и щелкали авторучками. Джоэл стоял перед выбором: отказаться от участия или последовать их примеру. Пятьдесят фунтов стали аргументом в пользу второго варианта.

Минут пять Джоэл смотрел на листок со словами, пока все вокруг писали, стирали, бормотали, снова что-то писали и снова стирали. Он написал: «запустение» и подождал — вдруг случится чудо, некая вспышка света, после которой он превратится в поэта, как Савл превратился в Павла. Джоэл обвел «запустение» в кружок. Добавил шипы, получилось колесо. Рядом нарисовал еще одно. Соединил их. Вывел несколько завитушек. Заштриховал. Вздохнул и скомкал лист.

Рядом с ним сидела пожилая белая женщина в огромных очках. Она с серьезным видом теребила свою авторучку. Дама взглянула на Джоэла, похлопала его по коленке и прошептала:

— Начни с другого слова, малыш. Совсем необязательно начинать с первого, можно брать в любом порядке.

— Вы точно знаете?

— Точно, не сомневайся. Выбери слово, которое отзывается здесь. — Дама приложила руку к сердцу. — И начни с него. Почувствуй свободу. Твое подсознание сделает остальное. Попробуй.

Джоэл с сомнением посмотрел на соседку, но решил воспользоваться советом. Он разгладил скомканный листок и перечитал заданные слова. Самый сильный отклик у него вызывало слово «всегда». Джоэл начал с него. Дальше произошло нечто странное: фразы потекли сами, ему оставалось только записывать.

«Всегда и везде она оказывается вроде как в ловушке, — строчил Джоэл. — Почему, спрашивает она, и вопрос превращается в крик. Ответа нет, девочка. И нет спасения — смерть уже внутри тебя. Ты заигралась. Что ты натворила, впереди только разрушение. Ты сдохнешь, шлюха, и запустение наступит в доме».

  104