114 
— Я хочу, чтобы он был счастлив, Джорджи. Я не вижу причин, почему он не может быть счастливым с Бланш Хэррингтон.
Джорджи схватила ее за руку:
— А как же ты? Ты с детства любишь Тайрела. Ты никогда этого не просила, это он настоял, чтобы ты стала его любовницей. Ты так счастлива, и ты заслуживаешь всего того, что у тебя есть. Но я вижу, к чему ты сейчас ведешь, Лизи!
— Прошу прощения? — спросил Тайрел, открывая двери.
Лизи обернулась. Интересно, как долго он здесь стоит, подумала она. Жаль, что они оставили смежную дверь открытой. Он был так печален, но и она тоже. Джорджи права, она знает, что нужно сделать.
— Милорд… — прошептала она.
— Надеюсь, я не помешал, — сказал он, глядя только на Лизи, — но я должен поговорить с тобой, Элизабет.
Джорджи поняла намек. Она кивнула Тайрелу и торопливо вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.
Лизи обхватила себя руками, не смея смотреть в его пристальные глаза.
— Неожиданно приехал лорд Хэррингтон, — резко сказал он.
— Знаю. Я видела.
Ей удалось поднять взгляд. Он подошел к ней, взяв ее руки в свои:
— Мне так жаль!
Она беспомощно покачала головой:
— Должно быть, он слышал о нашей связи. Не может быть другой причины такого неожиданного визита.
— Он утверждает, что провел выходные с лордом Монтагом и решил неожиданно нанести визит.
— Ты ему веришь?
— Нет.
Лизи твердо приказала себе не плакать. Слезы сейчас ничего не решат.
— Значит, он хочет обсудить с тобой свадьбу? — воскликнула она, и голос ее при этом задрожал.
Тайрел отвернулся:
— Это не должно быть сюрпризом. Мы оба знаем, что я помолвлен. Мы оба знали это с самого начала.
В висках у Лизи застучало, ей было трудно думать.
— Что вы хотите, чтобы я сделала, милорд? Мне собрать мои вещи и тайно бежать из дома, пока все спят?
Слишком поздно она поняла, как горько звучали ее слова.
Тайрел усилил хватку:
— Нет! Его приезд сюда ничего не меняет, Элизабет, — он ничего не меняет.
— Он меняет все, милорд, — сухо прошептала она в ответ.
Тайрел притянул ее к себе, крепко прижав к груди, пытаясь найти ее рот. Лизи заплакала, когда он стал целовать ее, снова и снова. Она не могла ответить — не теперь, когда ее жизнь была закончена. Он остановился, крепко прижав ее.
— Не плачь. Это ничего не меняет, Элизабет. Я по-прежнему хочу держать тебя в своих объятиях каждую ночь. — Он приподнял ее подбородок, и их взгляды встретились. — Я скажу, чтобы твои вещи перенесли в комнату рядом с комнатой твоей сестры. Это всего на несколько дней.
Его тон был твердый, но полный симпатии к ней и доброты.
Но Лизи не хотела сейчас его симпатии. Она хотела отстраниться от него, но он не позволял. Она сдалась, прижала руки к его твердой груди, что только усилило его отчаяние. Она дышала глубоко, восстановив наконец самообладание.
— Она, должно быть, в Лондоне, готовится к свадьбе, — хрипло проговорила Лизи.
Ей следует спросить о будущем сейчас.
Тайрел посмотрел на нее, а потом ответил:
— Полагаю, что да.
Лизи облизала губы и на секунду закрыла глаза.
— Свадьба будет в «Адаре»?
— В Лондоне, — натянуто ответил он; было невозможно понять выражение его лица.
Он помедлил.
— У тебя есть полное право знать подробности. Мы поженимся в Сент-Поуле 15 сентября.
— Понятно, — сказала Лизи, найдя в себе гордость и ухватившись за нее; казалось, это все, что у нее сейчас есть. Казалось, она наблюдает со стороны за разыгрывающейся на сцене театра драмой. Как долго она сможет это терпеть? Если ей повезет, то всю ее оставшуюся жизнь. — В любом случае остается около месяца. Когда ты уедешь в Лондон?
Тайрел говорил официально, но его взгляд был полон осторожности, словно она была противником, которого он должен бояться, или добычей, которой он не должен дать убежать.
— Через две недели.
Он уедет из Ирландии через две недели. Он покинет ее через две недели. И сцена пропала, актеры, на которых она смотрела, растворились в воздухе. Была только она, Тайрел и ее всепоглощающее горе.
Она жила в мире мечты, который сама же и придумала. Со дня приезда в Уиклоу она отказывалась думать о будущем, отказывалась думать о женщине, на которой он однажды женится, даже после пугающего отцовского визита. Вся прислуга относилась к ней как к жене, а не любовнице, Тайрел относился к ней так же, и она провела дни, мечтая о нем и времени, когда они были вместе, в воспоминаниях, которые они сотворили вместе. Она проводила ночи в страстном безумии. После визита отца ее часы тикали; или они тикали с того момента, когда ее родители впервые поехали в «Адар» с Нэдом? Это больше не имело значения. Часы остановились, когда приехал лорд Хэррингтон, и теперь те воспоминания будут с ней всю жизнь.
114 
