103 
— Генрих Дайчер. — Мой двоюродный брат владел собой лучше, поэтому без малейшего стеснения протянул руку для приветствия моему спутнику. Приятель нехотя пожал ее, и блондин продолжил: — Безмерно счастлив с вами познакомиться, господин Вашарий.
— Кто бы сомневался, — негромко буркнул друг себе под нос, впрочем, сделал это достаточно громко, чтобы его услышали все присутствующие. — Я уже привык, что многие добиваются знакомства со мной.
Его слова граничили с прямым оскорблением, но мои новоявленные родственники никак на это не отреагировали. Лишь растянули губы в привычных лживых улыбках. Н-да, как-то не так я представляла мою первую встречу с семьей. Помнится, я много раз видела этот момент в своих мечтах. Думала, что бабушка со слезами искреннего раскаяния прижмет меня к себе, будет просить прощения за долгие годы полнейшего равнодушия к моей судьбе. А что в итоге? Что Ольфия, что Генрих ведут себя так, будто в моем прошлом не было ничего ужасного и семья не собиралась отправить нежеланного ребенка, рожденного вне законного брака, в социальный приют для сирот. Я бы еще поняла, если бы они нуждались в деньгах и сомневались, что сумеют прокормить лишний рот. Но нет, мой род всегда был одним из самых богатейших в Озерном Крае. Увы, но для меня у них не нашлось и краюхи хлеба.
— Что тут происходит? — внезапно раздался голос Дольшера, и мой ненаглядный вихрем ворвался в круг света, отбрасываемый крыльями мотылька. Слегка нахмурился, когда увидел, что Вашарий держит меня за руку, перевел взгляд на Ольфию и Генриха и сдержал свое недовольство, лишь достаточно невежливо оттеснил кузена в сторону и сам обнял меня за талию. Выжидательно приподнял бровь, повторив вопрос: — Итак, что тут происходит? Дорогая, кто эти люди?
— Дольшер, познакомься. — Я заметила, как Зальфию передернуло от этого имени, и поспешно затараторила, опасаясь, что она тотчас же кинется на него с кулаками, как на соблазнителя и развратителя любимой племянницы: — Это моя тетя — Зальфия Дайчер, которая, как ты знаешь, вырастила меня. И мои… хм-м… бабушка и двоюродный брат. Ольфия и Генрих.
— То есть я присутствую при счастливом воссоединении семьи? — насмешливо фыркнул Дольшер, угадав по моему сдержанному тону, что на самом деле я совсем не рада подобной встрече. Отвесил легкий поклон, адресуя его всем присутствующим. — Дольшер Барайс. Близкий друг Киоты.
— Я бы сказал, даже слишком близкий, если верить слухам, — буркнула Зальфия и окинула его откровенно изучающим взглядом, словно прикидывая в уме — сумеет ли уложить одним ударом.
Дольшер ухмыльнулся и размытой тенью скользнул к ней. Он умел двигаться настолько быстро, что я при всем желании не успевала разглядеть его движений. Но я не ожидала, что и хваленая реакция оборотня, наверняка превышающая мою, окажется бессильной против прославленного начальника магического департамента. Зальфия даже не успела отпрянуть, как вдруг оказалось, что Дольшер склонился над тыльной стороной ее ладони в почтительном поцелуе.
— Вы… — прошипела она и поспешила отдернуть руку. — Никогда так больше не делайте! Иначе…
— Сегодня не полнолуние, — с намеком протянул Дольшер. — Так что мне ничто не грозит. Но не беспокойтесь. Желание женщины для меня — закон. Простите, если напугал. Я лишь хотел выразить вам глубочайшую признательность за то, что не бросили Киоту на произвол судьбы. Она вас очень любит, а значит, и мне вы дороги.
Зальфия изо всех сил пыталась сохранить на лице высокомерное и недовольное выражение, но я заметила в глубине ее зеленых глаз, оттенком так напоминающих глаза Генриха, довольные искорки. Признание Дольшера ей явно польстило. И по-моему, после этого даже обида на меня немного улеглась.
А вот бабушке и кузену слова моего ненаглядного пришлись не по вкусу. Они скорчили настолько кислые физиономии, будто отведали незрелых плодов гибикуна. Интересно, а что они ожидали? Что я кинусь бабушке на грудь с радостными завываниями, что семья наконец-то соизволила вспомнить про меня? Больно не предательство родных — я научилась за эти годы с ним жить. Больно осознание, что я понадобилась им, только когда обзавелась нужными знакомствами.
— Киота, — поспешила вмешаться в разговор Ольфия, попытавшись вернуть внимание присутствующих к себе, — милая. Я понимаю, что пока мы являемся для тебя посторонними и совершенно незнакомыми людьми. Но я очень хочу исправить ту несправедливость, которая была допущена в отношении тебя. Как-никак ты из рода Дайчер и ничем не посрамила наше прославленное имя. — Услышав эту фразу, Зальфия скептически фыркнула, и бабушка метнула на нее яростный взгляд, после чего еще более слащаво продолжила: — Поэтому мы с Генрихом хотим устроить завтра ужин в твою честь. И очень надеемся, что ты примешь наше предложение.
103 
