ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Алая роза Анжу

Зря потраченное время. Изложение исторического тексто. Не мое. >>>>>

Бабки царя Соломона

Имена созвучные Макар, Захар, Макаровна... Напрягает А так ничего, для отдыха души >>>>>

Заблудший ангел

Однозначно, советую читать!!!! Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... >>>>>

Наивная плоть

Не понимаю восторженных отзывов. Предсказуемо и шаблонно написано >>>>>

Охота на пиранью

Винегрет. Але ні, тут як і в інших, стільки намішано цього "сцикливого нацизму ©" - рашизму у вигляді майонезу,... >>>>>




  131  

Эсер вдруг рассмеялся, хрипло и коротко, потому что смех тут же откатился в рану тугими комками боли.

– Услуга по дружбе – вот как это называется, – прошептал он так тихо, что сам едва себя слышал. Выдавливать из легких воздух было немыслимо мучительно. – Я слишком долго ходил под руку с этой мрачной дамой…

– Капитан просил немедленно уведомить его, что вы очнулись, – проговорил Билич. – Но если вы…

– Уведомляйте, чего уж там! – Щукин слабо повел рукой. – Лучше я себя навряд ли почувствую, по крайней мере, в ближайшие дни.

Билич с явным сомнением посмотрел на раненого, но все же вышел. Щукин обессиленно закрыл глаза. Рана не особо беспокоила, но вот разлившаяся по телу вялая слабость пугала всерьез – по-видимости, это являлось последствием большой кровопотери. «Ну да, – подумал он, – вряд ли в лагере расслышали тихий щелчок карманного «браунинга». Скорее, подняли тревогу, лишь когда водоносы явно запоздали с возвращением от ручья. Еще одно чудо в строку – что спасатели подоспели раньше, чем на запах крови приманился «черный петух» или еще какой-нибудь местный падальщик. Впрочем, по части запаха лежащая у подножья скалы туша наверняка не имеет себе равных верст на двадцать в округе. Можно даже…»

Ход мыслей эсера был прерван шорохом парусины и отрывистым «Останьтесь тут», адресованным попытавшемуся было сунуться следом за капитаном доктору. Сев рядом с раненым, Колчак снял фуражку и принялся вертеть ее, продергивая околыш между пальцами на манер четок. Предстоящий разговор был ему явно в тягость, но все же уклониться от него Колчак не мог. Щукин, однако, тоже не горел желанием начинать беседу первым. Воцарившаяся в палатке тишина становилась все более тягостной для обоих – пока наконец Колчак не выдержал.

– Должен сказать, – резко начал он, – что ваш провал, господин жандарм, ставит всех нас в крайне тяжелое положение.

– Провал? – удивленно повторил Щукин. – Ах, ну да… можно сказать и так.

Он только сейчас понял, что все окружающие по-прежнему числят его агентом охранки. И любезность доктора Билича явно адресовалась жандармскому офицеру, а не простому унтеру. Продолжать игру? Этот путь был привычнее… да и безопаснее, но только сил для него Щукин в себе не чувствовал совершенно – и физических, и в особенности душевных. Вряд ли он признался бы в этом, но бесконечное лицедейство утомило его бесконечно. Бросить карты или, стиснув зубы, поднять ставки? Когда на кону судьба целого континента и можно приложить к ней руку, начать свою игру… но для этого предыдущую партию надо сдать.

– Еще когда мы сходили на берег, – продолжал Колчак, игнорируя реплику мнимого жандарма, – у меня было намерение взять этого вашего революционера под арест. Но я отказался от этой мысли, понадеявшись, что вы контролируете ситуацию.

– А я и контролировал ее, – произнес Щукин, – до сегодняшнего утра.

– Да уж… да вы хоть понимаете, – неожиданно взорвался Колчак, – что этот ваш подпольщик наверняка бросился прямиком к англичанам?! И что с минуты на минуту им станут известны координаты нашего лагеря?!

– Еще бы я это не понимал! – усмехнулся Щукин. – Он, знаете ли, успел поведать о своих замыслах, прежде чем… прежде чем я попытался остановить его – к сожалению, неудачно.

– Конечно, я понимаю, что для вас приоритетной была собственная операция. – Судя по уже почти спокойному тону, капитан остыл столь же быстро, как вспыхнул. – Не знаю и, право, не хочу вдаваться в лишние подробности ваших подпольных игр… но считаю должным заметить, что последствия вашей самонадеянности могут быть намного бо́льшими.

– «Собственная операция», – повторил эсер, с трудом сдерживая рвущийся наружу смех. Как же болит бок! – Эх… господин капитан аж второго ранга. Главной и единственной целью нашей операции было сойти на берег в каком-нибудь иностранном порту, подальше от российской Фемиды.

– Но, позвольте, – удивленно начал Колчак, – по словам лейтенанта Бутлерова…

Смешок все-таки прорвался наружу, немедленно аукнувшись в груди очередным уколом боли.

– Лейтенант Бутлеров знает лишь то, что ему поведал некий явившийся на корабль жандармский поручик, – пояснил Щукин. – А уточнить какие-либо подробности, да и просто проверить его слова или хотя бы личность ни Бутлеров, ни вы сами не сочли нужным, верно? Армии, а уж тем более флоту всегда была свойственна некоторая брезгливость по части сношений с голубыми мундирами. Вот на эту брезгливость и была сделана ставка… почти удачная.

  131