Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
155 
Тролль перестал реветь. Наклонил голову, с недоумением разглядывая выросшие у него из груди две короткие палочки с веселым красным опереньем. Опустился на колени, будто собираясь молиться, и повалился набок. Стрелок вытянулся на камнях парой футов ближе к краю, арбалетный болт торчал посреди лба, точно рожок у юного единорога.
Я опустила винтовку и оглянулась, уже зная, что, вернее, кого увижу, но еще не веря этому знанию.
Высокий эльф в серой, под цвет камня, накидке, закинув арбалет на плечо, шел ко мне быстро и уверенно, словно под подошвами был не узкий карниз, а широкие плиты. Или тонкий канат, для «ходящего-по-ветвям» — несущественное различие.
— Кажется, — собственный голос вдруг показался мне чужим и далеким, — на этот раз я все-таки рада вас видеть, арквен Керуан.
Эльф остановился у соседней химеры, испытующе глядя на меня.
— Честно говоря, вэнда Раскрывательница Тайны, — ворчливо пропел он, — не знаю, что мне больше хочется с вами проделать: обнять или дать хорошего пинка.
Глава 23
В которой инспектор Грин играет с судьбой.
— Все-таки я вам подыграла, — с ноткой обиды напомнила я, — целых два раза.
Нотка прозвучала тихо, почти незаметно. Я уютно свернулась на диване в одной из малых гостевых зал Садингема и наслаждалась всем-всем-всем: от веселого чириканья славок до запаха паркетной натирки. Звуки казались чудесными, краски — яркими, запахи кружили голову. Мне было хорошо, а в этом состоянии трудно вынашивать обиду, особенно — на своего спасителя.
Стоявший у распахнутого настежь окна арквен Керуан тихонько фыркнул и продолжил картинно любоваться уныло-правильной геометрией клумб дворцового парка.
— А уж я как подыграл! — О'Шиннах с озабоченным видом потер бок, — до сих пор ноет. И жуб шатается.
— Меньше надо аплодировать… головой! — не удержалась я от подколки.
— Ну простите, — развел руками лейтенант, — мистер Керуан выглядел крайне убедительно в роли злодея. Право же, он зря не избрал актерскую стезю. С такими способностями…
— На самом деле, — негромко сказал эльф, — актер из меня неважный. Просто именно эту роль я очень долго…репетировал.
Ударение на последнем слове слышалось отчетливо, но я решила усилить эффект еще больше и украдкой пригрозила лейтенанту кулаком. Аллан пристыженно замолк.
— Месть… она — как наркотик! — неожиданно нарушил тишину Керуан. — Огонь, пожирающий тебя изнутри, чужая кровь заставляет его притихнуть, но ненадолго. Ты мечешься по выжженной земле в поисках новой дозы. Рано или поздно месть выжигает дотла любого — эльфа, человека, гнома… и остается лишь пустая оболочка, которая уже не помнит, с чего начался кровавый путь, зачем и куда идешь, рассыпая вокруг семена ненависти.
Повернувшись, он взглянул на меня, и в глазах цвета фиалок я вновь увидела боль и злость — к счастью, лишь слабую тень, смутное отражение тех чувств, что наполняли его взгляд несколько часов назад… и много лет.
— Но все-таки, — подал голос О'Шиннах, — вы сумели сойти с поезда до конечной станции.
— Да, — эльф глубоко вздохнул, — мне повезло. Меня остановил отец Али… эльф, который должен был желать отмщения не меньше моего. И он сумел найти нужные слова, сумел объяснить, что всех людей, — Керуан чуть заметно усмехнулся, — не перебить. А главное — чтоонаменьше всего желала бы видеть меня выгоревшим деревом, пустышкой с обугленной изнутри корой. Холод смерти не всегда стоит отгонять пламенем. Иногда лучше позволить себе заледенеть — и тогда, рано или поздно, вновь наступит весна, на месте сломанных ветвей прорастут новые побеги, снова появится листва и распустятся цветы, чтобы в должный срок обернуться плодами. Это — путь жизни. Я дорого…
Страж Леса неожиданно замолк, а через пару секунд и я расслышала в коридоре шаги, сопровождаемые легким поскрипыванием. Для человека они были еще неразличимы на фоне прочих шумов. Но Аллан верно истолковал наше молчание и направленные на дверь взгляды и распахнул ее как раз в тот миг, когда Кард и сэр Невилл Дарнли приблизились к ней на пару футов.
— Ну вот, — с наигранным разочарованием проворчал Королевский Паук, — этих длинноухих совершенно невозможно застать врасплох.
— Возможно, сэр, — возразила я, удивленно разглядывая своего начальника. Синие с желтой полосой брюки, алая жилетка, выглядывавшая из-под короткого темно-синего сюртука, и, конечно же, эполеты, пуговицы, витые шнуры и просто золотое шитье, о блеск которого я едва не оцарапала глаза.
155 
