Последние отзывы

  89  

Уперевшись лопатками и подошвами в стенки расселины, я раскорячился поудобнее, чтобы сунуть в рот еще кусочек мазурика. В голове звенели колокольчики. Даже усиленная биоконтроллерами эндокринная система не справлялась с поддержанием уровня глюкозы в крови. Проклятые аугменты жрали сахар, точно лошади, оставляя мозговые клетки задыхаться без пищи. В крови накопилось столько лактат-иона, что тошнотворный запах молочной кислоты преследовал меня даже в промороженном до потери вкуса воздухе — она раздражала обонятельные рецепторы изнутри, через капилляры. Дурацкая система — она рассчитана на кратковременные нагрузки, после которых можно отдохнуть, а не на штурм Эвереста. Едва ли не половина организма перешла на кибер-управление; одна за другой подключались резервные системы — водитель сердечного ритма, распределитель кровотока. Ампулы со стимуляторами показывали дно.

Мы вывалились из жерла расселины, точно отрыжка гор, и растеклись по неровному скату. Эта ступенька оказалась сильно скошенной в направлении обрыва.

— Кажется… — Слова давались с неимоверным трудом. — Я немного переоценил свои силы.

— Ничего, — попыталась ободрить меня Новицкая, непослушными пальцами заталкивая в пистолет новую обойму костылей. — Хорошо идём.

Если мы не сбавим темп, то к моменту встречи с Ибаром та перешибет любого из нас плевком. А если сбавим, то не успеем к сроку. Что в лоб…

— Чуть помедленнее, — попросил я, — к-кони.

Новицкая странно покосилась на меня — похоже, эта часть культуры Серебряного века тоже оставалась неизвестна жителям Российской империи.

— Чуть помедленнее, — повторил я. — Остался последний обрыв. И двадцать четыре минуты.

Мы пустили по кругу флягу с водой, разделили остатки мазурика.

— Последний рывок, — выдавила Дебора Фукс, поднимаясь на ноги.

Ощутимо светлело. Уже не требовалось включать ночное зрение, чтобы различить темные полосы в слоистом песчанике, трещины и провалы. Сполохи полярного сияния, еще двумя уступами ниже застившие небо, сгинули под напором холодного, бестеневого спета. Море казалось стальным листом, оно отражалось в небесах, и в череде зеркал терялась линия горизонта. Меня захватила, принуждая вцепиться в камень и замереть, жуткая иллюзия — будто мир встал на ребро и отвесная стена, по которой мы ползем, — на самом деле неровная поверхность планеты, а расплывчато-сизое ничто впереди — на самом деле «сверху». Предупреждающе заморгала еще одна иконка в череде предупреждающих символов. Перегруженный информацией мозг готов был свалиться в фугу.

Вот чего я никак не мог допустить! Еще хорошо, если сознание покинет меня во время восхождения — придется повисеть на страховочном канате, обидно, но не смертельно. Однако я успел убедиться, что фуги захватывают меня в самый неподходящий момент из возможных. В практическом приложении это значило: когда я буду держать Линду Тоомен на прицеле.

Я поднял тяжелый пистолет, прицелившись в относительно ровный участок стены. Вогнал костыль, поставленным на макрокоманду движением закрепил шнур в карабине, нащупал над головой едва заметную неровность, подтянулся — перчатки уже протерлись до дыр, застывшие пальцы не чувствовали боли, — нашарил подошвой удачную приступочку, скосил взгляд — рядом жалась к обрыву Катерина Новицкая, оскалившись от напряжения…

По глазам ударила вспышка.

Небо полыхнуло холодным синеватым огнем. Это не было похоже на аннигиляционный взрыв — ни радужного плеска флазмы, ни выжигающего глаза белого сполоха. Мне показалось даже, что свет возник сразу на зрительном нерве, миновав сетчатку и защитные механизмы аугмента, потому что, когда он схлынул, зрение вернулось ко мне мгновенно, заставляя усомниться в увиденном.

— Вы… заметили? — почему-то шепотом спросил я.

— Если эта тварь взорвала бомбу… — процедила Новицкая. — Сейчас придет ударная волна!

Я покачал головой:

— Нет. Скала даже не дрогнула, это было что-то иное…

А мы отрезаны от ирреальности. Проклятие, как все неудачно…

Я попытался вытащить ласкер из рюкзака, не отлепляясь от скалы. Разумеется, не получилось. Пришлось потратить еще один костыль, чтобы закрепиться, и только тогда, повиснув на канатах, я смог выцедить коммуникатором смутно видимую внизу крышу админ-центра.

Вместо Иона Аретку мне ответил Денис Корнеев.

— Шериф нефункционален, — объяснил он. — Мы потеряли связь.

  89