Особенно,... 
75 
С первых ударов Кэтлин поняла, что фехтовальщик он никудышный. В течение каких-то секунд она обезоружила его, нанеся при этом глубокую рану в бедро.
Следующий ее противник был немногим лучше, и лишь третий оказался на высоте. Она отразила его первый удар, и ее сразу охватило возбуждение. Сейчас перед ней был человек, который, по крайней мере, мог отличить один конец шпаги от другого. Он снова сделал выпад, и снова она парировала его. Грациозно двигаясь, Кэтлин держалась на безопасном расстоянии от противника, парируя его удары и выискивая слабые места. Быстрый ложный выпад заставил его открыться, и ее клинок безошибочно вошел ему в сердце. Это был смертельный удар, каким и надлежало завершить поединок с достойным противником.
К концу сражения Жан обезоружил капитана, а многие английские матросы лежали на палубе мертвые или раненые. Остальные в страхе поспешили сдаться. Даже Изабел, за которой бдительно присматривал Доминик, самостоятельно справилась со своим противником.
С угрюмым удовлетворением Кэтлин наблюдала, как тела убитых выбросили за борт. Ни на секунду в ней не шевельнулись угрызения совести. Она думала о Риде и чувствовала, что ее действия вполне оправданы. Эти люди должны были заплатить за то, что отправились воевать. Врагов не целуют в щечку и не желают им всех благ.
Еще раньше они с Жаном договорились, что будут поровну делить все захваченные суда. Этот первый трофей достанется Жану, его отправят на Гранд-Тер. Следующий будет отдан Кэтлин. Она уже решила, что половину захваченных судов присоединит к своему флоту и отошлет их в Саванну. Другую половину в память о Риде она собиралась отдать правительству для укрепления американского флота.
— Кэтлин, я видел твой последний поединок, — сказал Жан. — Ты была великолепна. Ты ни на секунду не отвела от него глаз.
Кэтлин спокойно кивнула.
— Спасибо, Жан, но, право же, я не заслуживаю похвалы. Силы были слишком неравные.
— Ну, я тем не менее убедился, что Доминик и Рид не преувеличивали, расхваливая твое мастерство. Неудивительно, что в те давние дни ты с легкостью обезоружила Пьера.
— Не такие уж давние, раз Пьер по-прежнему меня ненавидит, — возразила Кэтлин.
— Верно, но теперь он ничем тебя не побеспокоит. Пьер, конечно, человек беспринципный, но не глупый.
— А я и не особо беспокоюсь. Я могу постоять за себя.
— Куда мы теперь направимся? — спросил Жан, предлагая ей тем самым участвовать в принятии решений наравне с ним. — Может, покажешь мне, где ты прятала «Волшебницу», когда выслеживала Рида?
Кэтлин рассмеялась:
— Жан, нельзя же требовать от дамы, чтобы она раскрыла все свои секреты, — шутливо заметила она.
В ответ на это замечание в его карих глазах блеснуло нечто большее, чем просто гордость за Кэтлин. Они взглянули друг на друга как мужчина и женщина, и Кэтлин ощутила притягательную силу смотревшего на нее мужчины. Впервые за долгие месяцы она почувствовала себя женщиной, пусть всего лишь на секунду, и смутилась. Увидев вспыхнувшее в глазах Жана желание она отреагировала чисто по-женски. Он без слов дал ей понять, как она прекрасна и желанна.
Мгновение она стояла зачарованная его горящим взглядом. Затем со стыдом и смущением отвернулась. Впервые встретив Жана много лет назад, она сразу почувствовала, что их тянет друг к другу. Кэтлин в ту пору отдавала себе отчет в том, что не будь она так страстно влюблена в Рида, ей вряд ли удалось бы устоять перед мужественным, динамичным Жаном.
Теперь Рид был мертв, но прошло еще слишком мало времени для того, чтобы она испытала какие-то чувства к Жану. Она болезненно переживала свое одиночество, ее молодое тело предательски внушило ей желание ощутить на себе сильные мужские руки. Кэтлин приказала себе не обращать внимания на этот сексуальный порыв, возникший впервые за все время после гибели Рида. Она почувствовала себя виноватой оттого, что испытала нечто подобное, и щеки ей залил жаркий румянец. Рид больше не стоял между нею и Жаном, но она слишком дорожила памятью о нем, слишком остро ощущала горечь утраты. Рид больше не стоял между нею и Жаном, теперь между ними стоял его призрак.
Жан заметил смущение на лице Кэтлин и то, как она поспешно отвернулась, и в душе проклял себя за то, что позволил так явно показать свое желание. Он знал, что время для этого еще не настало, и надеялся, что не оттолкнул Кэтлин. Он не хотел, чтобы она обратилась в бегство как раз тогда, когда он рассчитывал начать мало-помалу завоевывать ее привязанность. Он немного успокоился, вспомнив мгновенно промелькнувшую в ее глазах искру ответного желания, которую она не сумела скрыть. При должном терпении он еще завоюет ее любовь.
75 
