17 
Вытащив приглянувшуюся ей книгу, она заметила на одной из верхних полок знакомый томик, который мог понравиться близнецам. Китти встала на цыпочки, но смогла дотянуться до книги лишь кончиками пальцев. Как она ни старалась достать ее, все было напрасно.
— Позвольте помочь вам, — прозвучал голос у нее над ухом.
Вздрогнув от неожиданности, Китти выронила книгу и резко обернулась. Джаред Фрейзер стоял так близко, что она ощущала исходившее от него тепло и легкий аромат лосьона для бритья. Так близко, что она видела темные круги у него под глазами и насмешливые искорки, мерцавшие во взгляде, вселявшем в нее непонятное беспокойство.
Внезапно ее окатила жаркая волна, дыхание пресеклось, пульс оглушительно забился в ушах. Китти в ужасе почувствовала, что ослабевшие ноги подгибаются. Она попятилась и уперлась в неподвижную стену из книжных полок. Затаив дыхание, она наблюдала, как Джаред, придвинувшись вплотную, снял с полки злополучную книгу, а затем отступил назад и нагнулся, чтобы поднять с пола томик, оброненный ею. Выпрямившись, он протянул ей обе книги.
— Спасибо. — Китти с отвращением отметила, что ее голос дрогнул.
— Вы любите читать, миссис Драммонд? Джаред подошел к камину, и она поняла, что он, видимо, сидел в одном из уютных кресел, повернутых к огню.
— Извините, что побеспокоила вас, — сказала Китти, направляясь к двери.
— Едва ли вы понимаете, миссис Драммонд, до какой степени беспокоите меня. Но вы так и не сказали, любите ли вы читать?
Она повернулась к нему лицом.
— Вообще-то да. — Она вызывающе вздернула подбородок.
— По-моему, это замечательное качество. Его снисходительный тон задел Китти.
— Я не нуждаюсь в вашем одобрении, капитан Фрейзер.
— У меня и в мыслях не было выставлять вам оценки, миссис Драммонд.
Если она не научится держать себя в руках, преимущество всегда будет на его стороне. Китти примирительно кивнула.
— Очевидно, я неправильно вас поняла. Спокойной ночи.
На сей раз, ей удалось дойти до двери, прежде чем он задал очередной вопрос:
— Вы читаете для расширения кругозора или ради удовольствия, миссис Драммонд?
Китти глубоко вздохнула и снова повернулась к нему лицом:
— Какая вам разница, капитан Фрейзер?
— Просто любопытно.
— Ради удовольствия. На ранчо, где я выросла, было не так уж много развлечений.
— Значит, вы предпочитаете художественный вымысел, а не сухие факты?
— Вы правы. Но думаю, любая хорошая книга является источником знаний.
— Каких же?
— Понимания людей, их побуждений, жизненных ситуаций. По персонажам романов можно немало узнать о человеческой сущности.
— Но персонажи Джейн Остин весьма отличаются от персонажей Роберта Льюиса Стивенсона. Возможно, авторы просто стараются подделаться под читателя.
— Вы хотите сказать, что женская читающая публика отличается от мужской?
— Вот именно. Счастливый конец, который так обожают женщины, на мужчину производит удручающее впечатление. В реальной жизни не бывает удачных финалов — собственно, в конечном итоге мы все умрем.
— Оказывается, вы не просто циник, капитан, вы еще и агностик.
— Это не вопрос веры. Смерть неизбежна, сударыня, а все остальное — лишь краткие всплески страстей. Я не разделяю мнения, что человеческая жизнь не имеет смысла без любви. Вы должны это понимать лучше, чем кто-либо другой. Как я слышал, вы вдова?
— Да, мой муж умер два года назад от сердечного приступа.
— Примите мои соболезнования. Вы любили его? Гневно сверкнув глазами, Китти швырнула книги на стол.
— Это оскорбительный вопрос, сэр. Разумеется, я любила своего мужа. Я любила его с детства, но в отличие от вас, капитан Фрейзер, мой муж был полноценным человеком.
— Мои раны не столь ужасны, сударыня. Со временем они заживут.
— При чем здесь ваши раны, капитан? Мой муж обладал способностью любить.
Его насмешливый смех резанул ее по нервам. Китти стиснула кулаки.
— Итак, вы упрекаете меня в неспособности любить. Я бы скорее назвал это достоинством, а может, даже здоровым инстинктом.
— О каком это инстинкте вы толкуете? — осведомилась Китти.
— Об инстинкте самосохранения.
— Боюсь, ваш юмор выходит за пределы моего понимания, капитан.
— Я и не пытался шутить. Миссис Драммонд.
— Тем печальнее, сэр. Я нахожу трагичной вашу неспособность любить.
— А с чего вы взяли, что можете судить об отсутствии у меня нежных чувств?
17 
