Последние отзывы

  89  

— Кто они такие? — сказал Бойд.

— Понятия не имею.

Прошли на территорию — Билли с девушкой пешком и с конем у девушки в поводу, Бойд вслед за ними верхом. Люди у дальней стены не обратили на них никакого внимания. У костра два мальчика горящей лучиной зажигали фонари и, поддев за дужку шестом с рогатиной на конце, передавали их на azotea, ^[315] где еще один мальчик, силуэт которого двигался на фоне темнеющего неба, развешивал их на парапете. Благодаря их усилиям огороженная территория освещалась все ярче, и вскоре поблизости даже закричал петух. Другие мальчики складывали вдоль стены тюки прессованного сена, а под дальним порталом мужчины разворачивали расписной полотняный занавес, во многих местах порванный и износившийся в поездках.

Вскоре два костюмированных персонажа занялись изображением какой-то ссоры, в ходе которой один отскакивал назад и широко раскидывал руки, словно показывал размер чего-то огромного. Затем он завел песню на незнакомом языке. На то время, пока он пел, все движение прекратилось. Потом действие возобновилось.

— ¿Dónde están los domicilios? ^[316] — сказал Билли.

Девушка кивнула в сторону тьмы, раскинувшейся за стенами.

— Afuera, ^[317] — сказала она.

— Пошли.

— А я бы досмотрел, — сказал Бойд.

— Но ты даже не знаешь, про что это.

— Все равно интересно.

Билли взял у девушки поводья. Оглянулся на костер, окинул взглядом актеров.

— Мы потом можем вернуться, — сказал он. — Они же только начинают.

Выехав со двора, все вместе направились туда, где стояло три длинных глинобитных строения, дававшие кров работникам бывшей асьенды, потом поехали по дорожке между первыми двумя под непрерывный лай множества злобно щерящихся дворняг. Вечер был теплый, и еду жители готовили на кострах, разведенных на открытом воздухе; в мягком свете слышалось приглушенное звяканье посуды и негромкие шлепки ладоней, лепящих тортильи. Люди переходили от костра к костру, в темноте отчетливо звучали их голоса, а где-то вдалеке раздавался звон гитары, подчеркивавший благостность летней ночи.

Им отвели комнаты в дальнем конце коридора, девушка расседлала коня Билли и увела обоих коней на водопой. Билли выудил из кармана деревянную спичку и зажег ее, чиркнув о ноготь большого пальца. На две комнаты была одна дверь и одно окно, а в вышине вместо потолков виднелись балки с переплетением реек. Комнаты соединялись низенькой дверцей, в углу второй комнаты имелся очаг и небольшой столик с деревянной крашеной фигуркой Святой Девы. Горшок с высохшими сорняками. Стакан, ко дну которого прилип кружок почерневшего воска. К стене было прислонено некое сооружение из жердей, собранных в раму, затканную чем-то вроде паутины из полосок невыделанной шкуры, на которой оставалась даже шерсть. Устройство выглядело грубым сельскохозяйственным орудием, но на самом деле представляло собой кровать. Он задул спичку и вышел, остановившись в дверях. Бойд сидел на завалинке, наблюдал за девушкой. Она была у поильного желоба в дальнем конце территории, стерегла лошадей, пока те пьют. Стояла с двумя конями и псом, а вокруг полукольцом сидели собаки всех возможных расцветок, но она не обращала на них внимания. Терпеливо стояла с лошадьми, ждала, когда напьются. Она их не касалась и не говорила с ними. Просто ждала, когда закончат пить, а они все пили и пили.

Ужинали вместе с семьей по фамилии Муньос. С дороги у приезжих, должно быть, вид был не ахти, потому что женщина все подкладывала им еду, а мужчина вытягивал руки и делал ими движения, будто что-то приподнимает: берите, мол, берите. Спросил Билли, где именно находится то место, откуда они приехали, и на его ответ реагировал смирением и печалью. Как на информацию о том, чего не исправишь. Ели они, сидя на земле и черпая ложками из глиняных мисок. По поводу того, откуда она взялась, девушка так ничего и не объяснила, да никто и не спрашивал. Едва начали есть, в окружающей ночи возник сильный тенор, возвысился и пошел плавать над крышами жилых строений. То забирался, будто по ступенькам, вверх, то снижался, и так дважды. Настала тишина. Завыла какая-то собака. И лишь после того, как стало ясно, что голос смолк окончательно, ejiditarios ^[318] заговорили снова. Чуть позже откуда-то с дальнего края территории донесся удар колокола, и уже во время долгого послезвучия все начали вставать и перекликаться.

  89