71 
– Теологические труды…
– Двадцать три причины, почему коза должна достаться Биллу.
– Священные тексты…
– Невнятные, как и все грамотно составленные договоры, уж я знаю, о чем говорю.
– Апокрифы…
– Ближе, но все не то. Подумайте, отец мой, подумайте. Кто у нас есть не имеющий отношения ни к Нему, ни к нам, но при этом по уши замешанный во всю эту историю? Кто был на сцене с самого начала, не отходил ни на шаг, всюду совал свой нос, так что чуть что, на него начинали сыпаться шишки со всех сторон? Кто предлагал вам, людям, свои услуги еще во время самого первого конфликта интересов, который был описан в Священном Писании?
– Не имеете ли вы в виду… – прошептал священник.
– Вот именно.
Толстяк довольно откинулся назад, на стену забора, сдвинул шляпу на нос и закинул ногу на ногу. Патер замер и беззвучно зашевелил губами. Несколько раз он порывался что-то сказать, но затем обрывал себя. Палило солнце, с басовитым жужжанием пролетел мимо шмель, было душно.
– И что же теперь? – прервал наконец молчание патер. – Что же теперь будет?
Адвокат поднял подбородок и взглянул на него из-под полей канотье.
– Не знаю, как вы, – пробурчал он, – а я отчего-то уверен, что не пропаду. Раз уж меня не взяли туда, мне остается одна дорога, а с ним я как-нибудь договорюсь. Профессиональная солидарность, знаете ли. Уверен, у него найдется для меня работа.
– А я? – растерянно спросил патер. – Как же я?
Толстяк сел, щелчком отправил шляпу на затылок и, одернув брюки, наклонился к священнику.
– Слушайте, отец мой, – негромко проговорил он, – все мои рассуждения, конечно, любопытны, но если я прав, то тот, кто хочет преуспеть в этой адвокатской конторе, должен хорошо разбираться в соответствующих вопросах, назубок знать традиции и прецеденты. Должен признаться, я не слишком силен в богословии, как-то сфера моих интересов находилась в другой области. Вы же, как я понял, человек начитанный и сведущий во всей этой кухне. Так что по всему выходит, мы с вами неплохая пара. Как? Пойдете ко мне в секретари?
– Что? – ужаснулся патер. – Служить дьяволу?!
– Нести свет просвещения, – твердо сказал толстяк. – Как это отличается от того, чем вы занимались до этого?
– Я учил Слову Божьему!
– Шибко это кому помогло. Много народу из вашей паствы может свернуть язык трубочкой?
Патер поник.
– Но это как-то неправильно… – прошептал он.
– Привыкайте к ощущению, – похлопал его по плечу толстяк и поднялся на ноги. – Сначала это чувство досаждает, потом находишь его даже приятным. Главное запомнить, что закон и справедливость разные вещи, а мы слуги закона, но не войны справедливости. Вставайте, вон к нам идет наш эскорт.
Патер поднялся и стал вглядываться в рослую фигуру, лениво косолапящую к ним через поле. За собой фигура тянула огненный меч, ухватив его на манер поводка так, что от травы по ходу ее движения поднимались клубы черного дыма.
– Изгнание из рая, – удовлетворенно кивнул толстяк. – Каждый раз как в первый. Вы готовы? Пойдем.
Патер открыл было рот, намереваясь что-то спросить, но толстяк, уже не слушая его, небрежно опираясь на трость, бодро захромал навстречу Гавриилу.
Еще одна сказка про золушку
– …ровно в полночь обернулась отвратительной ведьмой, вся перепачканная, в каком-то рванье, адски захохотала и вылетела в окно. Нет, пытались остановить, конечно, пытались. Сначала дворцовая стража, потом охрана на выходе, арбалетчики на стенах. Но стрелы, стрелы не берут…
– Вот я бы тех врунов, что распространяют такие отвратительные слухи!..
– Клянусь честью, чистая правда! Более того, когда гости собрались домой, вместо карет – поле сгнивших тыкв… и крысы, крысы!
– Да! Да! Это была я, я! Все я! На балу я, потравы я, урожай… Только снимите, снимите, ради всего святого!
Великий Инквизитор молча подал знак, и палач склонился к винтам «туфельки». С влажным чмоканьем хрустальные шипы вышли из плоти.
– Пятнадцатая, – задумчиво сказал Великий Инквизитор.
– Кто бы мог подумать!
Принц был бледен, его мутило, но покинуть дознание он уже не решался.
– Ведьмы злокозненны и хитры, – со знанием дела ответил Великий Инквизитор и машинально покрутил кольцо на пальце. – Ведьмой может оказаться любая. Да хотя бы вон та замарашка. Эй ты! Ну-ка иди сюда! Как тебя звать?
Петр Бормор
Невеста
– Ой ты гой еси добрый молодец, – раздался за спиной Иванушки насмешливый голос. – Что это ты тут делаешь, на болоте?
71 
