32 
– Эй, Шуба, ты это куда? – Дверца «кадди» открылась, и оттуда вышел высокий кудрявый брюнет.
Следом за ним из салона выбрались две девицы в длинных платьях. Присмотревшись, Танин узнал в них томных красавиц из «Золотого рога». От их томности теперь не осталось и следа. Они стояли, переминаясь с ноги на ногу и нервно хихикая.
– Какой-то пидор забрался на яхту, – остановившись на трапе, ответил Шуба, тыча пальцем в сторону Китайца.
Он опять было рванул на палубу, но брюнет снова остановил его.
– Не торопись, – неприязненно произнес он. – Отгони машину на стоянку и посмотри за девочками, я сам разберусь.
Бросив злобный взгляд на Китайца, Шуба поплелся к машине, а брюнет бодрым шагом направился к яхте. Не став его поджидать, Танин открыл двери и вошел внутрь.
Убранство каюты наводило на мысль, что хозяин ее – человек разносторонний, которому одинаково близки как вечные истины, так и простые житейские слабости: стены украшали образы лукавых девушек, вырванные из «Плейбоя», и строгие лики святых. У изголовья висело чудовищных размеров распятие.
На большой лежанке на зеленом шелковом покрывале, утопая в подушках, возлежал крупный бородатый мужчина с массивной золотой цепью на шее и в просторных трусах с красной надписью, копировавшей название яхты. На носу у него красовались большие темные очки, на руке – печатка с бриллиантами. Рядом, на выступавшем из стены столике, стояли бутылка мартини, высокий стакан, в котором плавали кубики льда, лежали пачка сигарет и дорогая зажигалка.
– Здесь прикольно, как говорят тинейджеры, – улыбнулся Китаец, опускаясь на лавку напротив лежанки.
– Ты кто? – Мужчина взял со столика стакан и сделал несколько изрядных глотков.
– Танин, частный детектив, – представился Китаец.
– И чего же ты хочешь? – без тени беспокойства поинтересовался тот.
– Поговорить, – просто сказал Китаец, – если ты Анатолий Михайлович.
– Легко. – Анатолий Михайлович принял сидячее положение, скрестив ноги. – И зови меня просто Михалыч. Мартини будешь?
Китаец собирался сказать, что предпочитает более крепкие напитки, но в это время в каюту вошел человек из «Кадиллака». В левой руке он держал «беретту».
– Встать! Лицом к стене, – скомандовал он, направив дуло «беретты» на Танина.
– Яшка, погоди, – сделал останавливающий жест Михалыч. – Не видишь, мы разговариваем?
– Этот человек скинул Шубу за борт, – раздраженно вскрикнул вошедший. – К стене, я сказал! – Он чуть не ткнул стволом в лицо Китайцу.
– Туда ему и дорога, – буркнул Михалыч, – не будет пасть разевать. Спрячь пушку.
Яшка, подчинившись, сунул «беретту» в наплечную кобуру. Было видно, что делает он это без особого удовольствия. Оставив пиджак расстегнутым, он сделал пару шагов назад и замер.
– Девочки ждут, – напряженно глядя на шефа, сказал он после некоторого молчания.
– Подождут, – махнул рукой Михалыч, выуживая откуда-то еще один стакан, – иди, займись с ними.
– У него пистолет, – кивнул Яшка на Китайца.
Танин по достоинству оценил его наблюдательность: под пиджаком, сшитым по специальному заказу очень хорошим портным, заметить пистолет было совсем непросто. Да и вообще, держался Яшка так, что наметанный глаз Китайца сразу же распознал в нем человека, прошедшего хорошую школу боевой подготовки. Он был на полголовы выше Танина и на два десятка килограммов тяжелее, так что, случись схватка, Китайцу пришлось бы с ним нелегко.
– Ты ведь не собираешься в меня стрелять? – Михалыч снял очки и вопросительно посмотрел на Танина.
– Пока – нет, – пожал плечами Китаец.
– Вот видишь, он сказал: «пока», – недобро усмехнулся Яшка.
После недолгих препирательств сошлись на том, что на время разговора Танин отдаст «макаров» Яшке. Тот спрятал «пээм» в боковом кармане пиджака и вышел на палубу. Думая, с чего бы начать, Танин созерцал распятие.
– Он меня, между прочим, один раз спас, – сказал Михалыч, уважительно показав пальцем на господа нашего, Иисуса Христа. – Там так, значит, дело было: плыли мы как-то раз с моим другом по Волге. Ну, еще пару девушек взяли. Кто такие, где их мама родила – неизвестно. Только от берега отошли, и вдруг ка-а-ак нас тряханет! Бог-то, значит, со стены упал и прямо мне по лбу хрястнул. Я тогда и думаю: нет, Михалыч, это неспроста. Это тебя всевышний предупреждает, что что-то здесь не так. Ну, взяли мы и девок обратно на берег высадили. А потом, представляешь, мать честная, на борту капсулы с клофелином нашли! Слава богу, – тут Михалыч истово перекрестился, – вмазать еще не успели.
32 
