87 
– Саша, глуши их! Они кусаются, сволочи! – заорал он. – Грач, посвети ему, чтобы он в меня не попал! Я дверь держу – у меня руки заняты!
Было чертовски опасно – стрелять в мечущихся тварей, да еще при дергающемся свете фонаря, но мешкать нельзя было ни секунды. Если у Мачколяна не хватит сил удерживать дверь дальше, они все будут сметены ворвавшейся внутрь собачьей стаей.
– Граф! К ноге! Быстро!! – в последний момент успел крикнуть Величко.
Не хватало еще, чтобы в пылу драки он подстрелил собственного пса. Граф подчинился, но тут же затеял свару с двумя рвущимися к Величко псами, буквально у того под ногами. У Графа просто не было выхода – иначе чужие собаки добрались бы до хозяина.
Величко нажал на спуск будто во сне. Он так и ждал, что пулемет в его руках сейчас выкинет какую-нибудь исключительную подлость – например, брызнет струйкой воды или выплюнет цветной резиновый шарик – во сне ведь ничего иного и не бывает. В лучшем случае он должен был сухо щелкнуть и замолчать раз и навсегда.
Но «Дегтярев» в его руках будто взорвался и выплюнул не шарик, а целый сноп огня. Очередь резанула воздух и сразу скосила несколько собак, вертевшихся около Мачколяна, который стоически удерживал дверь. Несколько пуль ударились о бетонный пол и срикошетили в разные стороны. Испуганно вскрикнул Славик.
– Кого задело? – заорал Величко.
Но в этот момент луч фонаря, которым во все стороны тыкал Грачев, выхватил из темноты еще одну собачью голову, и Величко пустил очередь и в нее. Было слышно, как пули рвут собачий бок и как раненое животное бьется в предсмертной агонии.
– Кого задело?! – опять заорал Величко.
И опять ему никто не ответил. Грачев, отчаянно ругаясь, отбивался от собак ногами, а потом ухитрился вскочить на стол и стал светить сверху. В таком положении это ему удалось лучше, и Величко, сразу же поймав на мушку цель, пристрелил еще трех собак.
Между тем Граф, справившись со своими противниками, замер у ног хозяина, однако он так дрожал от возбуждения, что дрожь эта передавалась самому Величко.
– Я цел! – наконец-то сообщил со шкафа Славик.
Грачев осветил массивную фигуру Мачколяна, которую рвали три злобных пса. Стрелять было невозможно.
– Граф, фас! – крикнул Величко и сам бросился вперед.
Грачев тоже спрыгнул вниз и поспешил на помощь. Втроем они оторвали собак от Мачколяна. Теперь схватка завязалась в партере. Фонари полетели на пол, и в темноте слышался лязг зубов, сдавленные ругательства и удары. Мачколян, словно не обращая на все это внимания, воззвал:
– Ну что же вы, черт вас дери, должен же кто-то наконец навесить этот чертов замок?! Или я вечно буду держать эту чертову дверь?!
На его призыв откликнулся незанятый Славик. Преодолев ужас перед ломящимися в дверь собаками, он спрыгнул со шкафа, подобрал с пола фонарик и принялся искать замок.
– Он валяется прямо у двери! – с натугой проговорил Мачколян. – Справа. Дужка обрезана, но в петлю ее еще можно просунуть. Нашел?
Славик нашел. Дрожащими руками сжимая замок, он подступил к двери, за которой клокотало, металось озверевшее чудище, имеющее сотню собачьих голов. Сквозь прутья двери прямо на Славика летели брызги горячей слюны. Почти теряя сознание от ужаса, он просунул руку с замком сквозь решетку и стал пытаться просунуть обрезанную дужку замка сквозь стальные петли.
– Да не трясись ты так! – неожиданно добродушно сказал у него над ухом Мачколян. – Уронишь замок – нового не купим.
После этих слов на Славика напал истерический смех, но дрожь в руках неожиданно пропала. Он удачно вставил дужку на положенное ей место и объявил:
– Готово!
Мачколян недоверчиво ослабил свое давление на дверь, потом уже смелее отпустил ее. От собачьего напора дверь лязгнула, дернулась, но устояла. Славик покрылся холодным потом и шарахнулся в сторону, наткнувшись на кого-то спиной.
– Спокойно. – Грачев придержал его за плечи и отобрал фонарик.
Они отступили в глубину комнаты – Величко, Грачев и Мачколян – и зажгли фонари. Оружейка представляла собой печальную картину. Кроме тела погибшего бандита здесь теперь валялись около десятка собачьих трупов, клочья шерсти, обрывки одежды, гильзы. Пол и стены были перемазаны кровью. Спасатели выглядели тоже не лучшим образом – теперь не один Величко украсился ссадинами, укусами и лохмотьями. Точно так же выглядели и остальные. Только у Мачколяна пострадали в основном брюки. До его верхней половины мелкие собаки попросту не добрались. Зато с тем, что ниже пояса, была просто беда.
87 
