126 
ТАНЕЦ БАО ГУНА
На пути в северные лагеря Бао Гун остановился переночевать в крестьянском доме. Выслушав рассказ следователя о цели его путешествия, сердобольная хозяйка Эсюн всплеснула руками:
— Бедный учитель! Долог твой путь до северных лагерей!
Бао Гун ничего не сказал в ответ. Переночевав, он отправил с сельского почтамта телеграмму в Политбюро ЦК КПК, где доложил о готовящемся в деревне покушении на Великого Мао.
Вечером того же дня сердобольную женщину Эсюн вместе со всеми остальными жителями ее деревни увезли в северные лагеря.
Когда грузовик с арестантами обгонял несравненного Бао Гуна, мудрец бросил вдогонку женщине Эсюн венок полевых цветов. Не догнав машину, венок упал в придорожную пыль. Бао Гун принялся кричать сердобольной женщине Эсюн напутственные слова, однако, слова эти не были услышаны за визгом мотора, грохотом кузова, плачем детей и женщин.
Тогда Бао Гун поклонился вслед грузовику и принялся танцевать старинный народный танец. То, подбоченясь, лебедем плыл Бао Гун поперек дороги, то, молодецки притоптывая каблуками, пускался вприсядку, то решительным взмахом руки посылал арестантам ободряющий привет. Люди в кузове притихли и долго, сколько могли различить, молча следили за движениями плотной фигурки в зеленом френче, скупой пластикой танца передающей им любовь и прощение Великого Мао.
БАО ГУН В СЕВЕРНЫХ ЛАГЕРЯХ
Обычно заключенных привозили в лагерь под конвоем. Несравненный Бао Гун пришел сам, в служебной форме с медалями и наградными планочками, и сразу попросил проводить его к начальнику лагеря. Предъявив начальнику письмо Великого Мао и сдав именное оружие, Бао Гун отклонил приглашение угоститься зеленым чаем и попросил немедленно отвести его в камеру.
Бао Гуна отвели в камеру, где отбывали заключение самые опасные преступники. Войдя, мудрец остановился у дверей и вежливо поклонился заключенным.
Глазом опытного следователя Бао Гун даже в полумраке быстро отыскал среди зэков главного. Он, не спеша, подошел к пахану и во мгновение ока всадил ему в горло болт, которым крепил на френче медаль с портретом Великого Мао.
Страшный вопль несчастного пахана сотряс стены лагеря. Бао Гун спокойно выбрал себе ученика из числа молодых здоровых зэков и попросил подоспевшую охрану показать ему дорогу в карцер.
В карцере несравненный Бао Гун провел семь дней и семь ночей, медитируя, обучая ученика блатному закону и не дозволяя себе ни вкусить черствой корки хлеба, ни выпить глотка воды. И воду, и хлеб, которые приносила охрана, Бао Гун отдавал ученику. Когда же Бао Гуна мучала жажда, он высовывал язык и собирал на поверхность языка капли воды, падающие с потолка карцера.
На седьмой день Бао Гун позвал охранника и попросил вернуть ученика в камеру, сам же направил стопы в другую. Весть о необыкновенном зэке уже разнеслась по всему лагерю. Блатные потеряли покой и сон, не зная, кого возмездие настигнет следующим. Они даже начали выходить на работу и поголовно писали Великому Мао прошения о переводе в другой лагерь.
Так Бао Гун провел сорок девять дней и ночей, переходя из камеры в камеру, опытным глазом определяя главарей и быстрой рукой умерщвляя. Каждую неделю он обучал нового юношу блатному закону. Когда же закон установился повсюду, Бао Гун вышел из карцера. Он по очереди жил в каждой из камер, согревая заключенных светом справедливого учения.
Слух о необыкновенном мудреце распространился по всей Поднебесной. Длинные колонны зеков и толпы паломников потекли в северные лагеря учиться у Бао Гуна справедливому порядку.
Однажды юного Шань Шеня из славного рода Гао начали одолевать сомнения. С грустью созерцая потоки прибывающих в лагерь новичков, юноша спросил Бао Гуна:
— Учитель! Разве не рожден человек для счастья, как птица для полета? Зачем же ты привлекаешь миллионы людей в застенок вместо того чтобы освобождать их оттуда?
Слова молодого Гао вызвали ропот среди заключенных; в сторону неосторожного юноши полетели злые, бранные слова, палки и камни.
Мудрый Бао Гун ничего не ответил ученику. Он сам отворил Шан Шеню дверь тюрьмы и выпустил его на волю.
Юный Шан Шень несказанно обрадовался свободе. Сердце его ходило ходуном от радости, а душа пела веселые застольные песни. Шан Шень веднулся в родной город, женился на девушке с соседней улицы и устроился работать на бетономешалку. Жизнь молодого человека устроилась счастливо, как в старой волшебной сказке.
126 
