ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>




  88  

Как-то, под вечер, в уют-компанию зашёл Носоглоточный и вразвалочку проследовал к своему месту.

Надо сказать, что он сдал больше прочих — таковы были его профессиональные риски. Ноблесс, так сказать и оближь.

Носоглоточный отодвинул кресло и мимоходом заметил:

— Кстати, там, в пределах прямой видимости — Сфинкс.

— Какой-такой Сфинкс?

— Обыкновенный. Ну, тот, который утром ходит на двух ногах, вечером — на трёх, а ночью на четырёх.

— И чё? — спросили все на перебой.

— А ничё. Загадки будет загадывать, — ответил за всех начитанный Кондратий Рылеев. — Неправильно ответите, сожрёт, правильно — тоже сожрёт. Но накормит перед смертью.

— Это нам подходит, — ответил за всех капитан. — Помереть, так мы все помрём, рано или поздно. А есть хочется сейчас. Рулите к берегу.

Сфинкс лежал у костра. У него был перебит нос, да и одет он был довольно странно — на Сфинксе была меховая кацавейка, очень похожая на те, что одевают на своих болонок старушки среднего достатка. Кацавейка была прожжена в нескольких местах и выглядела засаленной и грязной. Вокруг него царило мычание и блеяние — местный Сфинкс был пастухом заблудших овец. Овцы шмыгали вокруг него как тараканы. Вокруг, впрочем, виднелись райские кущи — и это привлекало нас больше всего.

Перед Сфинксом в котелке булькал рыбный супчик. Пожалуй, это была уха из демьяний — чрезвычайно редкая, эта рыба водилась тут в изобилии.

Мы начали выталкивать вперёд Кондратия Рылеева, который прочитал столько книг, что мог ответить на любой вопрос.

Кондратий, однако, не выталкивался. Очевидно, он не хотел общаться со Сфинксом

— Ну ты же наша ходячая энциклопедия? — попробовал было возмутиться Капитан.

— Так приделаёте ноги к какой-нибудь другой энциклопедии, — бурчал Кондратий и запихивался обратно.

— Ладно, я пойду. — Сказал вдруг Боцман Наливайко, — моритури те салютант и всё такое.

Всадница без Головы посмотрела в удаляющуюся спину с любовью и нежностью. Так женщины всегда смотрят на мужчин, которые не могут больше доставить им никаких забот.

"Ну и ладно", — подумал я. — "Я тоже так могу. Как Боцмана съедят, так я и пойду".

Наливайко сел перед Сфинксом и приготовился отвечать на вопросы.

— Вот слушай, что такое: утром ходит на двух ногах, потом на четырёх, а к вечеру — вовсе не ходит?

— Дурацкий вопрос, братан. Это ж я!

Сфинкс как-то скуксился.

— Ещё три головы не сносил, а всё туда же… Ну, ладно, теперь моя игра. — Наливайко вынул из кармана три алюминиевых кружки. — Вот смотри, братан: вот шальмугровое яблоко, а вот три кружки… Где яблоко? А?

Сфинкс показал и тут же пожалел об этом.

Потом Сфинкс пожалел снова и снова.

Наконец, Сфинкс сдался и, обиженно рыча, вернулся к своим баранам и погнал их прочь.

Наливайко встал и пошёл обратно. Всадница без головы смотрела на него взглядом, полным любви.

Боцман махнул рукой, и, приняв это за особый знак, мы разбрелись по райским кущам, срывая разрешённые и запретные плоды.

Морковкино заговение уже кончилось, а постные дни была за горами, куда убрался сфинкс.

Вокруг стояли ящики с колбасами, бутыли с вином и корзины с сырами.

Мы набили трофеями карманы, шляпы, подолы и кошельки.

Можно было пить и есть, и никто не смел нам задавать дурацких вопросов об этикете и кулинарии.

Внезапно из-за леса и невысоких гор, в окружении своих баранов и овец, появился Сфинкс.

— Ну, пожалуйста, — попросил он. — Я знаю ещё хорошие загадки. Про самолёт на транспортёре, например.

Но его никто не слушал — все жевали. Внезапно оказалось, что мы жуём синхронно, и чавкаем, как солдатские сапоги на параде в сельской местности. Даже одна Заблудшая Овца паслась неподалеку и жевала в такт движению наших челюстей.

Мы набрали вдоволь еды, а что не смогли съесть или забрать с собой, то пообнюхивали.

На корабле был устроен пир, по случаю праздника откупорили даже сорок бочек арестантов.

Сыр, правда, оказался несвежим, и был выброшен нами за борт.

XXVI

Наутро, в состоянии изрядного похмелья, я сидел на палубе, привалившись к мачте. С другой стороны сидел Боцман Наливайко. Я знал старого морского кабана давно, но всё же завидовал его подвигам и успеху в глазах Всадницы без Головы. Не был я готов примириться с завистью. Он всё равно лучший, всё равно…

  88