Казалось бы, дама, подобная описанной, не должна заинтересовать такого молодого и веселого джентльмена, как мой брат, однако он с первой минуты не сводил с нее пристального взгляда. Впрочем, в его лице и глазах было не восхищение, а скорее неприязненное любопытство.
Дама медленной чопорной походкой подошла к приказчику и сказала, что хотела бы посмотреть кольца. Тот немедля открыл стеклянную витрину, под которой лежали несколько сотен колец. Дама неторопливо взяла в руки каждое, но ни одно ее не устроило. Алмазы, рубины, жемчуга, изумруды, топазы были осмотрены и отвергнуты в свой черед. Наконец приказчик, слегка раздосадованный такой переборчивостью, спросил, какое же кольцо ей нужно, если в лучшей ювелирной лавке Витрополя такого нет.
— Кольцо, которое мне нужно, — сказала дама, — должно быть очень маленькое, золотое, с прозрачным камнем, в который заключена прядь каштановых волос, и вот с этим именем, — она вытащила из ридикюля клочок бумаги, — выгравированным на внутренней стороне.
— Вот что, мэм, — ответил приказчик. — В точности такого кольца у нас, конечно, нет, но мы легко можем его для вас изготовить.
— За сегодня успеете? — спросила дама.
— Да.
— Тогда начинайте, а я приду за ним в девять часов вечеров.
С этими словами дама повернулась, чтобы выйти из магазина, и, подняв глаза от прилавка, встретила испытующий взгляд маркиза. На миг она как будто затрепетала, но тут же взяла себя в руки, сделала глубокий реверанс и, получив в ответ высокомерный кивок, выплыла на улицу.
— Кто эта чудна́я особа? — спросила леди Джулия, натягивая перчатки.
Маркиз не ответил, а Мария Хитрун сказала кокетливо:
— Какая-нибудь ci-devant chere amie [64]Доуро либо дама, которая со временем вместе со мною войдет в его гарем.
— Это так, Артур? — полюбопытствовала его кузина.
— Нет, Джулия, я вам не скажу. Догадывайтесь сами.
Усадив дам в кабриолет и получив на прощание очередную порцию улыбок и благодарностей, мой брат проводил взглядом великолепный экипаж, а сам направился в противоположную сторону — к Виктория-сквер. В мрачной задумчивости он поднялся по большой мраморной лестнице Уэлсли-Хауса и через анфиладу комнат прошел в покои маркизы, открыл дверь и отодвинул зеленый камчатный занавес. Марианна сидела за столом и заканчивала карандашный рисунок. При виде супруга она подняла голову и приветствовала его ласковой улыбкой, которая была красноречивее любых слов.
— Добрый день, Марианна, — сказал он, наклоняясь над ней и глядя на рисунок, — чем вы тут занимаетесь?
— Заканчиваю пейзаж, милорд, который набросала вчера в долине.
— Очень мило, и нарисовано прелестно. Кажется, я помню, что это. Ворота Йоркской виллы, не так ли?
— Да, Артур, и на переднем плане я изобразила мистера Сидни с книгой в руках.
Маркиз уселся рядом с женой; некоторое время он молча следил за движениями ее карандаша, затем возобновил разговор:
— Угадайте, Марианна, кого я встретил сегодня в городе?
— Ой, не знаю. Может быть, Юлия? Час назад я попросила Мину вывести его на прогулку.
— Нет, не его.
— Так кого же?
— Вашу бывшую гувернантку, мисс Фоксли, собственной персоной.
При звуке этого имени вся краска сошла с лица Марианны. Она застыла, не донеся карандаш до бумаги, и медленно подняла на Артура большие синие глаза, исполненные глубочайшей тревоги. Тот, видя ее волнение, заметно помрачнел лицом и недовольно произнес:
— Как, Марианна, неужто эти необъяснимые чары еще не рассеялись? Я думал, разлука и нежная забота способны на многое, а теперь вижу, что вся моя любовь не смогла изгладить то впечатление, которое мисс Фоксли загадочным образом произвела на вашу излишне чувствительную душу.
Слезы наполнили глаза Марианны и закапали на рисунок, когда она еле слышно проговорила:
— Не сердитесь на меня, Артур.
— Я не сержусь, — ответил тот, — но вы же не станете отрицать, что именно по злобному наущению этой женщины так долго и упорно отвергали мои руку, сердце и титул — хотя сами не раз говорили, что я вам не противен и, как я догадывался, окончательный отказ сгубил бы счастие всей вашей жизни? Не отсюда ли проистекают периоды меланхолии, которым вы время от времени подвержены?