Особенно,... 
61 
К счастью, объект, материализовавшийся внутри портала, меньше всего напоминал змея. А больше всего — пивной бочонок, только огромный и сделанный не из дерева, а из блестящего белого металла. Постояв минуту-другую неподвижно, бочонок медленно и бесшумно разделился пополам, и из него стали выходить, один за другим, существа. На богов они не походили, поскольку магии содержали еще меньше, чем люди города. Пожалуй, они тоже были людьми или принадлежали к близкородственному виду. Облик имели несколько болезненный: тонкие ручки и ножки, узкоплечие, бледные лица с мягкими, сглаженными чертами, движения немного неловкие, будто скованные. Одежда на всех была одинаковая: светлые, плотно облегающие тело штанишки и курточка, — нечто похожее, только менее блестящее, Хельги видел в мире Макса (Ирина, к примеру, в таком спала). Голова каждого пришельца была спрятана внутри прозрачного шара, похожего на большой мыльный пузырь.
В общем, они не производили впечатления грозных воинов, и Хельги не насторожился бы, если бы не одна деталь… Скорпион!!! На груди у каждого из полусотни пришельцев висело точно такое оружие, каким в свое время владел предводитель секты мангорритов (ныне, к счастью, покойный!) Талисман сидов! "Перикулюм ин кауда" — вспомнилось демону.
Больше он не медлил. Махнул в город прямо через астрал, чтобы не тратить время на дорогу. Он знал: друзья его не простят, если пропустят зрелище столь редкое и странное…
— …Бежим! — ликующе взвизгнула Энка, отшвырнув плошку с каким-то зельем, густой запах плесени разлился в воздухе. — Я должна это видеть!
— Тебе не известно, кто это может быть? — обратилась более благоразумная диса к верховному жрецу, тот, по своему обыкновению, крутился рядом.
Текалипоку, мгновение назад совершенно спокойный, вдруг сорвался с места, драматически заломил руки, бросился на колени перед Орвудом и истошно заголосил:
— О горе нам, горе! Они вновь пришли на нашу землю! Небесные охотники! О! Плачьте, люди ица! Великий Кукулькан! Яви милость! Защити детей своих от беды! Упаси от гибели! О-о-о! — Он стенал с такой экспрессией, с таким накалом страстей, что легко дал бы сто очков вперед любому староземскому комедианту.
"Сын бога" разозлился, тряхнул жреца за плечи.
— Хорош выть! Объясни путем, что к чему!
Жрец послушался. Мгновенно прекратил истерику и весьма толково, по-деловому, поведал.
Один раз в тун, то есть в год, с неба приходят неведомые твари с длинным огнем в руках. Они не боятся ни копий, ни стрел, будто бессмертные. Но они не боги — их можно убить. Пять катунов (около сотни лет) назад отважный воин Котелькопллан сразил одного из пришельцев боевым топором, и целых два туна горожане жили спокойно.
Но обычно бывает наоборот — убивают их. От длинного огня не спасают даже стены домов. Жители прячутся в погребах и ямах, ищут спасения в лесной чаще, пытаются уйти в море на лодках — кто как может. А Небесные охотники шагают по их земле и убивают, убивают, убивают… Им все равно кого: женщину на сносях, младенца в колыбели, старика, прикованного к лежанке, — лишь бы убивать. Тела жертв охотникам не нужны, их бросают на месте. Отрезают и уносят только головы. Текалипоку видел срезы: гладкие, ровные, такие не сделаешь никаким ножом. Сосуды будто спекшиеся, из тел даже не вытекает кровь — если собрать быстро, они годятся для жертвоприношения… "Ну да это тебе известно, о божественный" — жрец отвесил поклон в сторону Орвуда.
"Божественный" содрогнулся, представив, как горожане волокут на вершину теокалли, как потрошат мертвые, обезглавленные, но полные крови тела. Ничего подобного ему, разумеется, известно не было.
…Охотники убивают до тех пор, пока каждый из них не раздобудет хотя бы по одной голове. Они уходят — до следующего туна. Так было на протяжении жизни последних четырех поколений.
— Но теперь, — жрец ликующе сверкнул глазами, — чаю, будет конец нашим страданиям! Да обрушится на головы злых убийц гнев божий. Изничтожь их проклятое племя, молим тебя, о могучий Кукулькан!
Гном растерянно обернулся к друзьям, спросил по-аттахански:
— Попробовать разве уничтожить? — Он уже сто раз пожалел, что позарился на золотое блюдо.
— Не вопрос! — просияла сильфида. — Изничтожим на корню! По крайней мере, постараемся… — И махнула рукой жрецу: — А вы пока прячьтесь, прячьтесь. Чего стали? Знаете, как говорится: на богов надейся, да сам не плошай!
61 
