Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
163 
– Кто бы сомневался! С единого хлеба и ноги протянуть недолго. Пища воина – это мясо!
– Тьфу! – сказала девица разочарованно…
…А до затмения оставалось семьдесят два часа. Сила была близко. Не только обученные адепты, даже простые подданные могли уловить ее нарастающие эманации. Владыка воспрянул духом. Таким бодрым он не чувствовал себя лет пятьсот-шестьсот, с тех пор, как погубил последнего своего прапраправнука. До цели оставалось – рукой подать.
Четыре смены носильщиков загнали вусмерть, зато орков удалось-таки опередить. Гвен был пуст, но цел и свободен. Видящие адепты докладывали: вражьи полчища остановлены по ту сторону реки Венкелен объединенным войском Оттона, Дольна и Даан-Азара. Разумеется, на полное поражение проклятых гоблинов рассчитывать не приходилось. Не удержать их гномам и людишкам, все равно прорвутся. Но что задержали – спасибо. За это потом, когда весь Мир окажется в его власти, им, пожалуй, причитается небольшая милость. Владыка был благодушен как никогда.
Странная кончина адепта Кумыги его тоже больше не тревожила. Если мор – за три дня все поголовно не вымрут, кто-нибудь да уцелеет. Даже когда ему предъявили белый обескровленный труп сменщика Кумыги, он своего мнения не изменил. Лишь приказал держать вновь прибывающих малолеток отдельно от старых. Зараза, похоже, от ребятишек ползет. Старые сами пока не болеют, а новые, из южных земель, вдруг окажутся послабее? Не дайте боги, дохнуть начнут! Тогда уж точно беда. Не так их в Староземье много, детей, рожденных на закате солнца, – не любят бабы по вечерам рожать, нарочно ведьмам-повитухам приплачивают. Помрет кто – замену быстро не найдешь, тем паче без дудки…
Да, мысль о пропаже артефакта не давала Владыке покоя. Куда запропастился, демон его побери?! Он вновь сосредоточился, собрался со свежими силами, принялся тянуть, звать…
Бывают миры, где чудеса случаются редко. И неожиданное богатство на головы их обитателей, как правило, не сваливается. Вот и Макс свою новую жизнь удачливого и процветающего бизнесмена начинал не на пустом месте.
Александр Иванович Ветлицкий был человеком весьма состоятельным, владел целой сетью «турбаз», как он называл их по старинке, расположенных в лучших курортных местах европейской части России и стран ближнего зарубежья. Роскошными и современными их назвать было нельзя, клиентов, главным образом средний класс, привлекала, скорее, окружающая природа, чем условия проживания. Но доход они приносили неплохой.
Ради единственного отпрыска (чье стремление к финансовой независимости вообще и военную службу в частности он уважал, но не приветствовал) Ветлицкий-старший был готов на все. Особенно после того, как Максим вернулся спустя четыре месяца с того страшного дня, когда Ветлицкому сообщили: «Ваш сын пропал без вести». Не будь отца, так и пришлось бы Максу устраиваться охранником в какое-нибудь заштатное казино или, скажем, на рынок. В более серьезное учреждение с таким диагнозом его бы не взяли.
Восстанавливать психику после частичной амнезии – а как иначе он мог объяснить свое исчезновение? – Максим Александрович отправился на одну из турбаз отца, в Карелию. И там, под сенью могучих елей, вдали от суеты цивилизации, он встретил то, с чем расстался совсем недавно. И в голову ему пришла идея: «Туда и обратно»! Отец не особенно вдохновился, но предоставил сыну полную свободу действий и неограниченное (в разумных пределах) финансирование. Удалось быстро подобрать штат отличных сотрудников – художников и аниматоров из числа тех странных людей, что играют в хоббитов и эльфов, – им не привыкать к жизни в двух мирах сразу…
И дело пошло! «Как натурально, как правдоподобно, как здорово придумано!» – восхищались клиенты. Правда, Макс, будучи человеком сугубо практического склада, никогда не отличался развитой фантазией. Но ведь ему и не нужно было ничего придумывать. Он просто вспоминал.
Нарядить актеров гномами, эльфами, гоблинами и прочими нелюдями, знакомыми не по сказкам, а, можно сказать, лично, заставить их бегать, рычать и сражаться – все это нетрудно. Сложнее воссоздать детали, составляющие самую суть чужого мира, придающие неповторимый колорит.
Шероховатость грубых домотканых одежд. Вкус пищи, приготовленной на открытом огне под проливным дождем. Запах дыма, въевшийся в волосы. Запах свежей крови, фонтаном бьющей из перерезанной глотки врага. Звон натянутой тетивы. Тоскливый вой голодного упыря… Смех лесовицы, порочный и манящий. Горящие во тьме глаза, неизвестно чьи. Тихие, зловещие шорохи и звуки, от которых сердце наполняется… нет, не страхом, но каким-то первобытным, мобилизующим чувством близкой опасности, почти совершенно забытым современными людьми. И странное, не передаваемое словами ощущение, когда прямо на твоих глазах происходит то, чему за огненной завесой границы миров никто не удивляется, но здесь называют чудом…
163 
