138 
В общем, вылил Йорген фон Раух на душевные раны бакалавра целое ведро наскоро сваренного бальзама, и тот тоже успокоился. Всем стало хорошо. Жаль, что ненадолго.
…Вот не думал начальник Ночной стражи Эренмаркского королевства, что скоро ему придется вести образ жизни твари ночной: блуждать впотьмах, рискуя угодить «собрату» в зубы, с рассветом таиться по кустам и оврагам…
Дороги были слишком опасны, заставы на них не были сняты еще с памятного дня Сошествия с Небес. Заставу, конечно, можно перебить – одну, вторую, третью… Но зачем привлекать к себе лишнее внимание? Тогда Йорген впервые предложил поменять местами ночь и день: отправляться в путь с закатом, когда все посты будут сняты, а на рассвете скрываться от чужих глаз, пережидать дневное время в укромном месте. А что? Тварей ночных осталось не так уж много, враги они привычные – отбиваться будет легче, чем от фрисских кнехтов, с которыми они, конечно, справятся при любом раскладе, но потом будет мучить совесть, ведь не так это просто – убивать живых людей…
Так говорил Йорген, но понимания у спутников не нашел. Слишком глубоко гнездилось в их умах убеждение, что ночь – не время для живых.
Шли перелеском, так, чтобы с дороги не было видно. Кто же знал, что хейлиги новой веры столь хитры, что и там, в лесу, устроят засаду, да такую, что с четырьмя мечами не пробьешься? Десяток страшных ифийских наемников – здоровенных головорезов от тридцати до сорока лет – перегородили путникам дорогу. И хейлиг в белой рясе был среди них.
– Кто такие, куда, зачем? От костра бежите, грешники?
Вот и ответь ему! А, где наша не пропадала!
– Никак нет! – Движимый, иначе не скажешь, наитием, отчеканил Йорген браво. – Имеем честь и счастье сопровождать господина хейлига Мельхиора к новому месту службы!
– И кто здесь господин хейлиг Мельхиор? – зловеще усмехнулся еретик. Морда у него была самая разбойничья, даром что белую рясу носил!
– Я! – пискнул Хенсхен, выступая вперед из-за прикрывших его спин.
– Так-так! А по какому обряду служишь Девам Небесным, по-старому, по-новому ли? – Еретик явно подозревал в парне ряженого.
– По-новому, ваша святость! – нашелся тот.
– А почему ряса старого образца?
– Д…дорожная, переменить не успел. Недавно стал на путь истинный. Прежде по-старому с-служил… – От страха юноша стал заикаться.
– И где же теперь будешь служить? Куда направлен и откуда?
– Из Лупца, ваша святость! В Эренмарк идем, в ландлаг Морунг! Несем диким северянам святую истину в виде яйца! – Йорген предпочитал не упускать инициативу, на молодого хейлига у него была плохая надежда.
– А ты цыц, чадо, не тебя спрашивают! – осадил его хейлиг, но слово было сказано. – Предъяви реликвию, сын мой.
Дрожащими руками Хенсхен извлек из мешка артефакт.
– Что ж он у вас блеклый такой? – осудил хейлиг, приняв яйцо в руки. – Или перевелись в Лупце колдуны?
– Т…такой выдали, – панически проблеял парень, и Йорген поморщился от досады. Тот, кто не чувствует за собой вины, должен вести себя увереннее.
Должно быть, еретик считал так же. Реликвию, в конце концов, и украсть при большом желании можно.
– А ну, изложи основы веры! – потребовал он. – Поведай, чему станешь народ учить.
Хвала Девам Небесным, приведшим в городишко Швелльхен человека по имени Луциан! Благодаря ему, недругу, основы чужой веры Хенсхен знал не хуже своих собственных. Начал он неуверенно, но читать проповеди ему было не привыкать. Воодушевился, заговорил как по писаному. Изложил в лучшем виде: и про истинных богов, радеющих о благе смертных, и про демонов из мрачного Хольгарда – ловцов грешных душ, и про их подручных – колдунов не забыл…
Что изгоняет Тьму? – Свет.
Что есть Свет? – Огонь.
Что есть Огонь? – Очиститель душ.
Да, на высоте оказался юный хейлиг Мельхиор, не подвел товарищей!
– Ладно, – кивнул еретик уже более миролюбиво. – Учением владеешь. Зачем тогда мимо дороги шли, лесом, будто вороги, пробирались?
– Не пробирались, а свернули отдохнуть, – снова встрял ланцтрегер. – Солнце глаза слепит – тенек искали. Я, к примеру, на севере рожден, к вашим погодам не привык!
Еретик досадливо поморщился:
– И почто ты такой сброд в сопровождение взял, сыне? Людей в Лупце не нашлось, что ты с бездушнымисвязался?
138 
