17 
— Я это знаю, но… — Они резко повернули, и Дейзи замерла на месте, забыв о разговоре. — Какая красота! — восхищенно прошептала она.
Джерико приблизился к ней, и она почувствовала исходящее от него тепло. В ответ по ее телу пробежала волна желания, но ее взгляд по-прежнему был прикован к открывшейся ей великолепной картине.
Поляна с травой по колено, в которой кое-где горели ярко-красные цветы. По ней, освещенный солнечными лучами, грациозно двигался олень, иногда останавливаясь пощипать травку. Завороженная этим зрелищем, Дейзи взяла руку Джерико в свою и сжала ее, словно желая убедиться, что это происходит с ней наяву.
Его длинные крепкие пальцы обхватили ее, и на какое-то волшебное мгновение время словно перестало существовать.
Затем залаяла Ники, и олень в считаные секунды скрылся в лесу.
Похоже, лай Ники спугнул не только оленя, но и еще что-то. Отпустив руку Дейзи, Джерико отрывисто произнес:
— Нам нужно двигаться дальше.
Сердце бешено колотилось у нее в груди, каждый вдох давался с трудом. Кожу на руке покалывало, словно по ней пробежал электрический разряд. Дейзи поспешно сжала пальцы в кулак, чтобы прогнать это ощущение. Когда к ней наконец вернулся дар речи, она спросила:
— Мы действительно должны будем пройти десять миль?
— Нет. Пройдем еще пару и устроим привал.
Дейзи была ему за это благодарна и в то же время при мысли еще о двух милях едва сдержала стон разочарования. Она не могла себе позволить выглядеть слабой. Не могла показать ему, что у нее болят ноги, а дурацкий рюкзак давит на плечи. Она докажет ему, что подходит для жизни здесь, и это будет ее следующим шагом на пути к цели.
— Всего пару? — заставила произнести себя она. — Чего мы ждем?
Черная бровь Джерико изогнулась, и он бросил на нее двусмысленный взгляд, после чего спокойно сказал:
— Лучше присматривайте за собакой. Хищников ее лай не испугает. Напротив, он возбудит их любопытство и аппетит.
— Вы нарочно пытаетесь меня запугать, не так ли? — возмутилась она.
— Вам следовало бы бояться, Дейзи. Это не городской парк, а девственный лес, и животные, которых вы можете здесь встретить, отличаются от тех, которых вы привыкли видеть в дурацких телевизионных шоу. Они не смеются, не танцуют и не любят людей.
— Я не идиотка, — сказала ему она. — Я знаю, что такое дикие животные. Я также знаю, что я здесь немного не в своей стихии…
В ответ Джерико издал циничный смешок.
— Но, — упрямо продолжила она, — я выдержу это испытание.
Пожав плечами, он повернулся и пошел дальше уверенной поступью.
— Если вы настроены так решительно, тогда пошевеливайтесь.
Едва сдержав поток возражений, Дейзи вдруг обнаружила, что уже сильно от него отстает. Тогда она, натянув поводок Ники, ускорила шаг, чтобы догнать мужчину, который в данный момент был центром ее вселенной.
«У нее когда-нибудь рот закрывается?» — спросил себя Джерико по меньшей мере в десятый раз за последние пару часов. Он предпочитал ходить по лесу в тишине. Конечно, некоторые его клиенты не могли так долго молчать, но Дейзи Саксон превзошла всех. С тех пор как они вышли из дому, она не замолкала ни на минуту.
Она говорила о лесе, о своей прежней работе, о покойном брате, о бойфренде, который не только ушел от нее к ее подруге, но и украл у нее кредитку. Эта история удивила Джерико, но он не подал виду. По его мнению, только полный идиот бросил бы такую женщину, как Дейзи Саксон. Она должна радоваться, что от него отделалась.
Когда Дейзи не рассказывала ему о себе, она расспрашивала его о его жизни. Она сказала ему, какую музыку предпочитает, и обещала испечь торт «Шоколадная гора», как только они вернутся домой.
У него звенело в ушах, но он вынужден был признать — ему доставляет удовольствие ее слушать. Она интересовалась всем, и у нее на все было свое мнение, которое она смело озвучивала.
Но больше всего его удивило то, что она за все это время ни разу не пожаловалась. Его было трудно удивить, но Дейзи Саксон это удалось. Он даже был готов изменить свое первоначальное мнение о ней, что само по себе удивительно.
Одним из его последних клиентов был банкир, который хвастался своей смелостью и выносливостью. Уже после нескольких часов похода он хныкал как ребенок, и его пришлось вести назад.
Однако Дейзи даже не намекнула на то, что ей тяжело.
Джерико знал — она устала. Ее шаги были уже не такими твердыми, и в ее бесконечном монологе возникали паузы, но она ни разу не попросила его сделать передышку. Он вынужден был признать, что восхищается ее стойкостью. Она проявила себя лучше, чем он предполагал сначала. Но в конце концов, разве это что-то меняло?
17 
