23 
Катарина скакала рядом с Хью, думая в тот момент только о Теренсе и о том, как уменьшить его страдания. Надо обязательно перенести его в замок, как бы плох он ни был. Ей приходилось часто оказывать помощь крестьянам, поранившимся в поле, и она знала, что любая, самая незначительная рана может убить человека за несколько часов, если она заражена.
Кроны деревьев сомкнулись над ними, и они ехали в темноте, освещаемой лишь редкими бликами лунного света, кое-где проникающего сквозь листву. Дорога была черна, и, хотя у нескольких из всадников были в руках факелы, Катарина ничего не видела впереди, а вот Хью, казалось, не нуждался в освещении. Его конь шел ровным галопом, не обращая никакого внимания на темноту. Чтобы не упасть, Катарина старалась ехать прямо за ним, ей казалось, что они падают в черный, бездонный колодец, и она прилагала все силы, чтобы не отстать от Хью. Он заметил это и немного умерил шаг своего жеребца.
У подножия холма он остановился, спешился и углубился дальше в чащу, туда, где под навесом из сосновых ветвей лежала волокуша с Теренсом. Рядом была маленькая, освещенная луной полянка, а из-под навеса не доносилось ни звука.
Хью замер и тихо позвал:
— Теренс?
Ответа не последовало, и Катарина с ужасом было подумала, что они опоздали, как вдруг из темноты послышался стон. Подоспели люди с факелами, и Катарина, не раздумывая, бросилась туда, где лежал Теренс. Рука в перчатке остановила ее. Обернувшись, она увидела, что Хью смотрит на нее с сомнением.
— Ты уверена, что знаешь, что нужно делать, Катарина?
Она кивнула.
— Я не причиню ему вреда, Хью. Я знаю, что делать, я знаю, какова его боль. Хотя самой мне и не приходилось ее испытывать, я видела это и раньше. После того, как я окажу ему помощь, вы сможете отнести его в замок, где мы обработаем его рану. Сейчас мне нужно только облегчить боль. Я знаю, как это делается.
Молча кивнув, Хью последовал за ней к волокуше, на которой лежал Теренс. Жестом показав, чтобы один из факелов поднесли поближе, Катарина встала на колени возле волокуши и отвязала от пояса сумочку с лекарствами. В желтом свете факела она увидела, как плох Теренс. Щеки его ввалились, а по лицу ручьями струился пот. Потом была пропитана и вся его одежда, а от соломы, на которой он лежал, исходил резкий запах гниения.
Катарина даже не стала пытаться осмотреть его рану, она и так поняла, что он находится в критическом состоянии. Не теряя ни секунды, она достала из сумочки маленький фиал. Быстро вынув пробку, она одной рукой взяла его под голову. Он весь горел, стон сорвался с его воспаленных губ, и она что-то успокаивающе зашептала ему, прикладывая фиал ко рту.
— Выпей это, Теренс. Выпей, и мы отнесем тебя в безопасное место.
Катарина влила несколько капель настоя ему в рот. Жидкость потекла из уголка его рта, и она запрокинула голову Теренса, чтобы он проглотил лекарство. Наконец он глотнул, и Катарина влила новую порцию. Прошло несколько минут, пока фиал опустел. Жидкость почти сразу же начала оказывать свое действие, голова его стала тяжелеть, и через несколько секунд он спал, не изнуряемый более невыносимым страданием. Положив его голову обратно на волокушу, она взглянула на Хью, который не отрывал от нее глаз.
— Можете нести его, — спокойно сказала она.
Хью перевел взгляд с нее на брата и снова посмотрел на девушку, затем кивнул и жестом подозвал людей. Шестеро человек быстро подошли, чтобы взять тяжелую волокушу, но одного Хью остановил и сам взялся за конец одной из жердей. Осторожно подняв больного, они начали медленно подниматься к замку.
* * *
Подъем к замку был трудным и молчаливым. Никто не произнес ни единого слова, даже лес вокруг них был безмолвен. Когда показалась центральная башня, Катарина подъехала к волокуше.
— Я поеду вперед и помогу матушке приготовить все, — прошептала она Хью. Они уже выехали из леса, и в лунном свете она видела, что он озабоченно нахмурен. Не ожидая ответа, Катарина поскакала вперед.
К тому времени, как Хью достиг замка, Катарина с матерью были уже готовы. Теренса перенесли в комнату и аккуратно положили на постель. Мужчины, кроме Хью, оставили их, не желая мешать женщинам в их работе.
— Хью, — мягко сказала Маргарита, — вы устали. Давайте, я прикажу, чтобы вам в комнату принесли еду. Поешьте и отдохните. Здесь вы ничем не сможете нам помочь. Все, что могли, вы уже для него сделали.
23 
