72 
Только сейчас она поняла, что Николас едва сдерживает гнев. От счастья у нее закружилась голова. О, как все-таки может быть сладка месть!
– Кроме того, я кое-что обнаружила. Ли – это доктор Нолман – еще не начинал читать письма.
Похоже, твоя Арабелла потратила уйму времени, чтобы найти ученого, которому окажет честь познакомиться с бумагами. Судя по тому, что я знаю, она выбирала самого красивого мужчину по фотографиям претендентов, которые потребовала прислать. Нечто вроде конкурса красоты для мужчин. Я слышала, что женские снимки она просто выбрасывала. Истинная гетеросексуалка наша прелестная Арабелла. Ли рассказал, как ужасно она была разочарована, обнаружив, что он ниже ее ростом. Взглянула на него и не стесняясь заявила: «А я думала, что все американцы высокие!» Слава богу, Ли не страдает тщеславием. И поэтому просто рассмеялся. Он считает Арабеллу классической дурой. О, прости, я и забыла, как ты ее обожаешь.
Лицо Николаса было по-прежнему искажено яростью, поэтому Даглесс ответила широчайшей улыбкой.
– Кстати, как там Арабелла? – сладенько осведомилась она.
Еще несколько мгновений Николас злобно сверлил ее взглядом, но потом выражение его глаз изменилось. Повернувшись, он ткнул пальцем в старый дубовый стол, стоявший у стены.
– Это, мадам, и есть тот самый стол, – бросил он и, самодовольно ухмыльнувшись, вышел.
Даглесс сжала кулаки и, подскочив к столу, что было сил пнула его, после чего, прыгая на одной ноге и потирая пальцы другой, долго проклинала всех мужчин.
Глава 13
Ужин подавали в восемь, и Даглесс, переодеваясь в костюм, который приберегала для посещений музея, мысленно умоляла Элизабет как можно скорее прислать ей вечерние платья. До восьми оставалось совсем немного, но никто и не думал звать ее к ужину. Девушка тщетно гадала, что происходит. Она знала, что слуги уже успели поесть, а ее не пригласили даже на кухню. Поэтому она, естественно, предположила, что будет ужинать с хозяевами, и стала ждать в своей комнате.
В восемь пятнадцать в дверь постучал лакей и попросил Даглесс следовать за ним. Пришлось пройти через лабиринт комнат, прежде чем она попала в узкую столовую с большим камином и столом, достаточно длинным, чтобы использовать его для скейтбординга. За столом уже сидели Арабелла, ее отец, Николас и Ли. Как и ожидала Даглесс, Арабелла красовалась в платье с вырезом, оставлявшим ее торс почти обнаженным. И нужно сказать, она была наделена природой куда щедрее, чем Даглесс.
Последняя, стараясь казаться как можно более незаметной, скользнула на стул, который слуга придержал для нее. Соседом ее оказался Ли.
– Ваш босс отказался есть, пока вас не будет, – прошептал тот, пока разносили первое блюдо. – Что происходит между вами? Он действительно потомок того Николаса Стаффорда, которого едва не обезглавили?
Даглесс изложила Ли ту же самую версию, которую рассказала кухарке и которую, возможно, уже знали все слуги. Да, Николас действительно потомок того Стаффорда и очень хочет обелить имя предка.
– Я рад, что уговорил старушку Арабеллу подписать контракт, – поведал Ли, – потому что, если бы он приехал сюда первым, она наверняка дала бы ему неограниченный доступ к бумагам. Взгляните на эту парочку! Судя по тому, как она на него смотрит, оба жалеют о том, что здесь нет того самого стола.
Даглесс так отчаянно поперхнулась лососиной, что пришлось выпить с полстакана воды, чтобы прочистить горло.
– Кто для вас этот человек? Вы не… ну сами понимаете.
– Нет, разумеется, нет, – заверила Даглесс, наблюдая, как Николас наклоняется к Арабелле. Как пожирает глазами то, что открывал вырез платья, словно что-то ищет. Что именно? По мнению Даглесс, всему дому было позволено любоваться ее сокровищами. Ну… может, пара дюймов и ускользнула от всеобщего внимания, но не более того!
Стоило Николасу поднять глаза, как Даглесс немного подвинулась к Ли.
– Кстати, Ли, поскольку мой босс, похоже, очень занят, может, вам понадобится секретарь на уик-энд? Мой отец – профессор-историк и тоже занимается Средневековьем, так что у меня имеется некоторый опыт в расследовании исторических событий.
– Монтгомери, – медленно протянул Ли. Глаза его внезапно загорелись. – Случайно не Адам Монтгомери?
– Случайно он самый.
– Я слышал однажды его блестящее выступление на тему экономики тринадцатого века. Так, значит, он ваш отец. Возможно, мне действительно понадобится помощь.
72 
