63 
— Брат попросил меня никому не говорить. Под этими словами он подразумевал, что я ни словом не должна обмолвиться тебе. Мне очень жаль! — воскликнула девушка.
Элис колебалась. В голове ее с необычайной четкостью вырисовывалась чудовищность того, что она намерена совершить. Она не может жить отдельно от мужа, пока он находится в Лондоне, так как это даст сплетникам мощное оружие против нее. Но не может она и существовать под одной с ним крышей.
В этот момент Элис вспомнила их поцелуй.
У нее не было ни малейших намерений позволять Алексею когда-либо снова коснуться ее. Элис презирала его шлюх, но понимала, что пусть лучше он уделяет внимание им, чем ей. Она позволит ему встречаться со столькими любовницами, со сколькими он только пожелает, — ей больше нет до этого дела. Если муж ненавидит ее, что ж, так тому и быть.
— Как ты намерена это проделать? — неуверенно произнесла Ариэлла. — Я имею в виду, не можешь же ты просто собрать свои вещи и вместе с ними заявиться к Алекси на порог.
Алексей придет в ярость. Несомненно, он не будет с распростертыми объятиями приветствовать ее в своем новом доме, каковы бы ни были обстоятельства. В этом Элис была абсолютно уверена.
Мысли ее пролетали с быстротой молнии. Будучи его женой, она обладает некоторыми правами и намерена ими воспользоваться.
— Не думаю, что он будет настроен дружелюбно, если ты вдруг возьмешь и переедешь к нему, — продолжала Ариэлла.
— Мне требуется орудие воздействия.
— Теперь я волнуюсь еще больше! Что еще за орудие воздействия?
— Пока еще не решила, нужно подумать. — Она с силой выдохнула. — Эту битву я не проиграю, Ариэлла. На карту поставлена моя гордость.
— Знаю.
— Мне нужен адрес, — сказала Элис. — Я намерена отправиться туда немедленно. Мы с мужем обсудим ситуацию и все решим.
Элис ощутила возрастающую тревогу. У нее не было иного выбора, кроме как столкнуться с Алексеем лицом к лицу, и она понимала, что опыт этот окажется неприятным.
Ариэлла снова взяла ее за руку:
— Они гуляли всю ночь. Эмилиан вернулся домой лишь в три часа утра. Не думаю, что сегодня подходящее время ехать к Алекси.
Элис отдернула руку:
— Ариэлла, к вечеру половина города будет смаковать новость, что мой муж находится в Оксфорде в постели с Джейн Гудмен, в то время как я осталась в треклятой съемной квартирке — особенно после того, чему все стали свидетелями вчера в «Грузоперевозках Уиндсонг»! Я не намерена выставлять себя на посмешище!
— У тебя очень милая квартира! К тому же все считают, что ты с Томасом Блэром! — вскричала Ариэлла. Помолчав немного, она добавила: — И Алекси тоже, вероятно, так думает.
Элис никогда не говорила подруге, что так и не осмелилась завести любовника, поэтому не стала вдаваться в подробности сейчас.
— Твой брат может думать все, что ему заблагорассудится. Над его мыслями я не властна.
— Элис, — запротестовала было Ариэлла.
— Я попусту трачу время. Назови мне адрес, пожалуйста.
Ариэлла застонала:
— Неужели ты не можешь подождать до завтра, Элис? К тому времени Алекси уже не будет страдать от последствий бурно проведенной ночи.
Элис угрюмо улыбнулась:
— Ну, уж нет.
Внезапно комнату залил яркий свет. Алексей раздраженно застонал, почувствовав сильную боль в висках. Он сел. Голова его кружилась.
— Какого черта? — прорычал он, прищурившись от солнечного света.
В первое мгновение он не мог понять, где находится. Он сидел на чьем-то красивом золотисто-зеленом полосатом диване в чьей-то не менее красивой библиотеке. Алексей пытался припомнить, чей это дом. Женщина в белом переднике и черном платье, какие обычно носят горничные, смахивала пыль с тяжелых изумрудно-зеленых портьер, которые только что раздвинула. За окном раскинулся парк, а в отдалении он даже заметил лабиринт и цветник.
— Черт бы все побрал.
Голова болела так сильно, что Алексею казалось — кто-то проделал в его черепе отверстия, пока он спал.
Белокурая горничная с криком обернулась.
— Кто ты, черт возьми, такая? — рявкнул Алексей, испытывая спазмы в желудке.
Кое-как ему удалось подняться с дивана. Он осознал, что от него все еще пахнет морем — а также виски и бренди. И еще дешевыми духами, не так ли? Во рту пересохло. Алексей понял, что вчера ужасно перебрал.
— И еще более важный вопрос — где это я нахожусь?
63 
