ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Долгий путь к счастью

Очень интересно >>>>>

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>




  69  

— Ты красивая, — просто сказал он.

Я отвернулась.

— Не ври, — попросила я. — Не нужно играть.

Я слышала, что меня называли умной, амбициозной, но никто никогда не говорил, что я красивая. Я всегда думала, что это мог бы сказать Коннор, если бы ему выдался такой шанс.

Я опять разозлилась, как и в начале ужина, потому что Алексу Риверсу удалось испортить отличный вечер. Если бы все разворачивалось так, как я хотела, то я бы отправилась домой, легла в постель, закрыла глаза и раскрасила свои воспоминания искрометными диалогами и намеками на роман. Но Алекс перечеркнул все явной ложью, и неожиданно вечер показался одной большой насмешкой надо мной.

Алекс схватил меня за плечи.

— Я не вру, — заверил он. — И уж точно не играю. — Он легонько меня встряхнул. — А что такого в том, что я назвал тебя красивой?

— Ничего, потому что я не красавица. — Я произнесла это как можно беспечнее, надеясь, что будет не так обидно. — Оглянись вокруг. Взгляни на Джанет, или как там ее зовут… На любую другую актрису, с которой ты снимался…

Он обхватил мое лицо руками.

— Ты привезла сексуальное черное платье к черту на кулички. Так внимательно слушаешь, когда я говорю, как будто я открываю тебе тайны мироздания. Ты не боишься называть меня козлом, когда я веду себя, как козел. И ты рассказываешь о том, как собирала чернику, так, словно занималась этим всего несколько часов назад, поэтому я все еще вижу следы от нее на твоих пальцах и губах. Касси, если это не красота, тогда я не знаю, что это такое.

Он наклонился. Я стояла с широко распахнутыми глазами, когда он поцеловал меня, потому что хотела увидеть, волную ли я его так же, как он меня. Я чувствовала тяжелую белую луну на своих плечах, которая подталкивала меня все ближе к Алексу. Я слышала размеренное биение его сердца, негромкое жужжание вентилятора в гостинице по соседству и начинала верить, что все происходит на самом деле.

Он отстранился от меня, но его дрожащие пальцы по-прежнему лежали у меня на шее. Я улыбнулась.

— Я никогда не говорила о следах у меня на губах, — сказала я.

Алекс обнял меня за талию.

— Я начинаю думать, что этот фильм станет моим лучшим, — признался он.

Он помог мне подняться по ступенькам в гостиницу и проводил в главный вестибюль. Стояла кромешная темень, большинство членов съемочной группы и актеры уже легли спать, ожидая, что завтра с утра их ждет ранний подъем на грим. Алекс поднялся за мной по ступеням и проводил до двери номера. С каждым шагом я чувствовала, как он отдаляется. К тому времени, как мы оказались перед дверью, я уже стала сомневаться, а не выдумала ли все.

Алекс повернулся, как будто намереваясь снова меня поцеловать, но вместо этого заговорил быстрым и злым шепотом.

— Мой отец не врач, — признался он. Я заметила, что его голос стал глуше, гортаннее, а его глаза горели, как раньше, когда он говорил о неудаче и страхе. — Да и к доктору он явился только тогда, когда по пьянке прострелил себе ногу. Я был его самым большим разочарованием, потому что оказался совсем не похож на сукина сына, и он с детства время от времени меня поколачивал только для того, чтобы напомнить, что он намного лучше меня. Моя маман не могла отличить оранжерейный цветок от искусственного. Я пришел в этот мир, причинив ей боль, и она мне этого так и не простила. Все детство я прятался от них обоих, теряя себя, притворяясь, что я кто-то другой. И дома, который я построил в Лос-Анджелесе, в Новом Орлеане не существует — я всего лишь подглядывал за этим домом, сидя на дереве в растущей перед ним роще, наблюдал за девочками, которые жили в нем, кувыркались на лужайке, а их юбки при этом взлетали вверх. — Он сделал глубокий вдох. — Всю «лапшу», которой я потчевал тебя за ужином, придумала мой рекламный агент, когда я сказал, что мне нужна достоверная история. Но тебе я врать не стану, не хочу играть.

У меня рот приоткрылся. Я хотела, чтобы он знал, что это — неприкрытая правда! — мне нравится намного больше, чем его второе «я».

Мне хотелось дотронуться до него, рассказать о своей матери, о своей семье.

Я коснулась мягких вьющихся волос у Алекса на висках. Уже дважды за сегодняшний вечер он доверился мне, и за одно это я ему помогу. Он и не догадывается, как много я могу для него сделать. Он прошептал мое имя, и я прижалась к нему, поглаживая его по спине и удивляясь, насколько мы подходим друг другу. Последнее, о чем я подумала, когда его губы коснулись моих губ: «Алекс Риверс намного талантливее, чем можно подумать».

  69