39 
– Вы бессердечный, низкий человек, – закричала она и снова заколотила в дверь. – Выходите. Ваша жена умирает, у вас вообще нет чувств?
Но все тщетно. Новелла стучала, пока не разбила руку, но лорд Бактон так и не появился.
Поникшая, она медленно побрела обратно в комнату графини.
Когда она вошла, открывшаяся ей картина разбила ее сердце и заставила громко вскрикнуть:
– Нет! Мама!
Ибо она увидела, что сестра Шанкс накрывает лицо матери простыней.
– Нет! Нет! – обливаясь слезами, промолвила Новелла.
– Простите, миледи… Я не знаю, где комната лорда Бактона, поэтому не могла сходить позвать вас. Все случилось очень быстро и мирно. Она просто вздохнула и отошла.
Новелла опустилась на колени рядом с кроватью матери и прижалась последний раз к милой руке.
– Ах, мама, – рыдала она, – меня не было с вами в последнюю минуту.
– Миледи, прошу вас, не корите себя. Никто не мог предугадать, когда придет время, – принялась успокаивать ее сиделка.
– Но умереть, когда меня не было рядом… Меня не было, когда папа покинул нас, и теперь опять! Я плохая, плохая дочь! Я не должна была уходить.
Сиделка тихонько выскользнула из комнаты, оставив Новеллу наедине с матерью.
– Теперь хотя бы вы встретитесь с милым папой, – прошептала Новелла, открыв лицо графини для последнего прощания. – Там, на небесах, вы снова будете вместе. Ах, это настоящее блаженство!
На мгновение Новелла почти даже позавидовала матери, и у нее возникло желание уйти с ней.
– Но я должна продолжать жить, – с твердой уверенностью сказала она себе. – Я нужна Краунли-холлу.
* * *
На следующее утро Краунли-холл проснулся с первыми лучами солнца. После того как сестру Шанкс сменила миссис Армитадж, сначала Лили, а потом Чарльз пришли проститься с графиней.
Чарльз оседлал Саламандера и, спросив разрешения у Новеллы, поскакал за доктором Джоунсом.
Новелла оставалась в комнате матери, пока не приехал доктор.
Дожидаясь, она постоянно думала о сэре Эдварде. Послать ли ему записку? Нет, решила она, это может подождать.
«Кто теперь обо мне позаботится? – размышляла она, созерцая умиротворенный лик матери. – Теперь я совсем одна на всем белом свете».
Тут ей вспомнилось, какое выражение появилось на лице сэра Эдварда, когда они расставались, и что-то глубоко внутри подсказало ей, что она не одна.
Но даже внутреннему голосу она отказывалась верить.
«Не нужно рассчитывать на него, – подумала она, услышав, как перед домом остановилась карета. – Это неразумно».
Но и забыть о нем она не могла.
Подойдя к окну, она увидела, как Чарльз соскочил с Саламандера и помог доктору Джоунсу выйти из кареты.
Напряженно сдвинув брови, доктор направился в Краунли-холл.
– Как будто только вчера я готовил в последний путь вашего отца, – сказал он, поднимаясь вслед за Новеллой наверх, в комнату графини.
– Я не буду вам мешать, – сказала Новелла, открывая ему дверь и отступая в сторону.
– Тогда я оставлю свидетельство миссис Армитадж, если вы не против.
– Да, конечно.
Подойдя к перилам, она увидела лорда Бактона, который стоял внизу у лестницы. Он был в верхней одежде и явно только что вернулся домой. Новелла не знала, что отчим куда-то уходил, и решила, что он, должно быть, повез миссис Байсаут на станцию с самого утра, когда все еще спали.
«Бессовестный человек», – сердито подумала она, глядя на него сверху вниз.
Заметив ее, лорд Бактон поднялся по лестнице.
– Ну что? – спросил он с лишенным всякого выражения лицом.
– Сегодня утром мама умерла, – сухо ответила она.
– Новые расходы, – пожал плечами он.
Этого Новелла уже не могла выдержать. Она едва стояла на ногах от усталости, но злость на отчима заставила ее броситься к нему и ударить кулаками по его заляпанной грязью куртке для верховой езды.
– Животное! Вы недостойны входить в Краунли-холл, не то что присваивать его. Мама умерла несколько часов назад, а вы только и думаете о том, во сколько обойдутся похороны! У вас совсем нет сердца? Как вы смеете? Как вы смеете?
Но лорд Бактон лишь посмотрел на Новеллу и рассмеялся.
– Успокойтесь, моя дорогая, – обронил он. – Вы теперь очень богатая женщина. Разве этого вам не достаточно?
– У вас одни деньги на уме. Вы недостойны называться человеком. Обманом заставив маму выйти за вас, вы рассчитывали разбогатеть… Так вот, могу уверить вас, лорд Бактон, что ни Краунли-холл, ни мамины деньги вам не достанутся! Папа оставил завещание, по которому все переходит мне. Слышите?
39 
