53 
В этот момент Бланш заметила, что Рекс смотрит на нее, и улыбнулась ему.
— По‑моему, я еще не поблагодарила вас за то, что вы спасли меня сегодня, — сказала Бланш.
Даже тон ее голоса изменился: в нем звучало счастье.
Его взгляд затуманился.
— Благодарить меня не за что, и вы уже поблагодарили меня.
— Я должна поблагодарить вас за все.
Он поднял взгляд.
— Что вы хотите этим сказать? Вы думали, я могу оставить вас лежать без сознания на улице? — Он улыбнулся, но улыбка неожиданно дрогнула.
Бланш рассмеялась:
— Может быть, я поеду домой и исправлю то, что наговорили о вас сплетники.
Он немного помолчал, потом тоже засмеялся:
— Да, у вас достаточно мужества и отваги, чтобы это сделать.
Бланш замерла на месте, забыв о своих сэндвичах. Она никогда не слышала, как смеется сэр Рекс, когда ему весело. Это был прекрасный смех, в нем было столько теплоты!
Улыбка исчезла с его лица.
— Разве у меня выросла вторая голова?
Она поняла, что не может вздохнуть от изумления.
— Я самая робкая женщина во всем мире.
На его подбородке снова проявилась ямка.
— Вы недооцениваете себя. Но вам не нужно защищать меня в свете, леди Бланш. Я уже давно перестал обращать внимание на его мнение.
Но Бланш обращала внимание на мнение света. Она с презрением относилась к грубым сплетням. И первой сплетницей, которую ей придется поставить на место, будет ее дорогая подруга Фелисия.
Оба молчали, и это молчание становилось тяжелым.
— Вы ничего не едите, — заметил, наконец, сэр Рекс.
— У меня никогда не было хорошего аппетита.
— Это видно с первого взгляда. Вы умеете ездить верхом?
Этот вопрос удивил Бланш.
— Умею, и неплохо, хотя, разумеется, не так хорошо, как вы.
На его лице появилась прекрасная, просто чарующая улыбка.
— Приглашаю вас завтра поехать вместе со мной. Мы проедемся верхом по вересковым пустошам, я покажу вам развалины замка времен норманнского завоевания. В развалинах обитает привидение. Ну а когда мы вернемся, вы будете голодны как волк.
Ее сердце подпрыгнуло, и ей вдруг стало жарко. Ей нравится этот человек. И даже очень нравится. Как только она останется одна, напишет Бесс и попросит у нее совета. Даже если Бесс решит поженить их сразу, возможно, Бланш все‑таки посчитает ее идею хорошей.
— Вы очень пристально смотрите на меня, — сказал сэр Рекс.
Она покраснела и ответила:
— Вы должны были привыкнуть к тому, что дамы смотрят на вас.
Ответа не последовало. Бланш подняла глаза — и увидела, что сэр Рекс напряженно, не отрываясь смотрит на нее.
— Это комплимент?
— Конечно да!
Неужели он подумал, будто она его оскорбляет? У нее мелькнуло в уме, что незнакомые люди могут пристально смотреть на него из‑за его ноги.
— Вы красивый мужчина, и женщины, я уверена, заглядываются на вас. Я знаю, что Фелисия одно время восхищалась вами, и я слышала то же самое от других дам.
— Да, это правда.
Бланш окончательно растерялась:
— Я хотела польстить вам, сэр Рекс.
Его рот странно изогнулся.
— Но мне все равно, что думают светские дамы.
Она пожала плечами.
— Большинству мужчин такое было бы приятно.
— Я не большинство мужчин. Мне важно, что думаете вы. Так что вы думаете?
Бланш посмотрела Рексу в глаза. Она не могла поверить в то, что услышала. Он спрашивает ее, считает ли она его красивым? И если это так, что она должна сказать?
Сэр Рекс слегка улыбался. Его взгляд был пристальным и неподвижным.
— Вы провоцируете меня! — весело воскликнула она, но при этом занервничала.
— Да, — подтвердил он, усаживаясь удобнее на стуле. — И вы хотите сказать, что это не очень благородно с моей стороны, так ведь?
— Да нет, не очень.
И оба улыбнулись. Ей показалось, что их близость достигла нового, еще более высокого уровня.
— Мне бы очень понравилось скакать на коне по пустошам вместе с вами, — тихо сказала она.
— Хорошо. Значит, это решено. Конечно, если позволит погода.
Оба взглянули в окно на быстро темневшее небо. Бланш молилась, чтобы завтра был солнечный день.
— Кстати, я познакомилась с вашими соседями, — сказала она.
Его улыбка потускнела.
— Точнее, я встретилась с одной вашей соседкой, миссис Ферроу из Торренс‑Холл.
Сказав это, Бланш почувствовала, что мирный покой их вечера нарушен: лицо сэра Рекса изменилось, и она не могла понять, что оно выражает. И что было еще хуже, он ничего не говорил.
53 
