ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мой идеальный смерч

Хороший роман. Под конец только подкачал. Подростковый, но написан неплохо. Несмотря на кучу ошибок и много лишнего... >>>>>

Загадочная женщина

Очень интересная книга, но очень грустная >>>>>

Счастье и тайна

На этом сайте есть эта же книга с другим названием, "Тайна поместья"! Не совсем любовный роман, как и все, в принципе,... >>>>>




  31  

Вечером после ужина Чар задержалась в кухне, когда Майкл зашел в поисках кетчупа для чизбургера. Он бросил на нее мимолетный взгляд, кивнул и подошел к холодильнику. Чарин ждала, пока согреется вода для чая, поэтому не могла покинуть кухню и вынуждена была рассматривать спину Майкла. Вся его фигура выражала собой молчаливый укор. Что правда, то правда, она обидела его и чувствовала свою вину.

Чар провела много часов в раздумье над его словами. Если бы она была честна с собой до конца, то давно должна была бы признать, что Рикки — интроверт и для своего возраста очень замкнутый ребенок. Однако признать проблему — значит начать решать ее. Панацеей для мальчика мог стать друг, отец, ребенку явно не хватало мужского внимания. И что в такой ситуации требовалось от нее как от матери?

Впрочем, Майкл же пытается помочь… так, как умеет, пусть несколько топорно, но все-таки помочь. Нельзя было реагировать на его слова так грубо. Он узрел суть проблемы, однако это вовсе не значит, что она готова обсуждать психологию своего сына с первым встречным.

С другой стороны, Чар не складывала с себя вины за случай с календарем… и вдобавок за то, что отказалась поговорить с дядей, — кругом виновата.

Чарин сделала шаг вперед и коснулась его руки.

— Майкл, пожалуйста, позвольте мне объяснить. В ситуации с календарем.

Он бросил на нее беглый взгляд, затем отвернулся.

— Не нужно. Я принимаю.

— Вы принимаете что?

— Ваши объяснения, я полагаю. — Он завернул крышку бутылки и повернулся к холодильнику, чтобы поставить кетчуп на место. — Я вижу, кому вы отдаете предпочтение, и не нахожу ни одной причины, почему бы этим человеком мог быть я.

Плечи Чар поникли, и сердце сжалось в груди. Майкл ее ненавидит — возможно, она большего и не заслуживает. В конце концов, она и пальцем не пошевелила, чтобы облегчить ему жизнь, а ведь он ее начальник.

— Мне не нравится находиться в таком положении, — раздраженно начала она. — И то, что мне приходится предавать вас.

Он развернулся и посмотрел ей в лицо — глаза холодные и настороженные.

— Не беспокойтесь. Вы не единственный человек в компании, кто может пролить свет на это дело. Мы обойдемся без вашей помощи.

Чарин вздохнула и злобно выпалила:

— Скажите то же самое совету директоров.

— Что вы имеете в виду? — нахмурил он брови.

— Они вызвали меня на заседание завтра.

Майкл смотрел на нее несколько секунд, затем пожал плечами.

— Скажите им, что вы не желаете разговаривать. Прикиньтесь больной. К моменту вашего возвращения дело будет улажено.

Он все еще злился, но выглядел совершенно спокойным — человек, поглощающий свой бутерброд с чувством глубокого удовлетворения. Вода в чайнике вскипела, и Чарин выключила горелку.

— Вас не беспокоит? — спросила она, поворачиваясь к нему лицом. — Я имею в виду вашу роль во всем этом спектакле.

Майкл улыбнулся, но не ответил. Его молчание могло означать как самоуверенность, так и то, что он не опустится до объяснения. Чарин изучала точеные черты его лица, и с каждой секундой сердце наполнялось нежностью. Слишком большой нежностью.

— Майкл, — медленно заговорила она, — что является для вас самым главным в жизни?

Ее вопрос удивил его, заставил задуматься.

— Наверное, карьера, кресло вице-президента, — сказал Майкл наконец. — Долгое время это было моей единственной целью. — Их глаза встретились, и он печально улыбнулся. — Что я имею в жизни? У меня нет жены или двух великолепных малышей, чтобы посвятить им свое время. Остается работа.

Чарин от отчаяния закусила губу: не ожидала, что налицо настоящая трагедия.

Мысли переключились на ее собственную жизнь. А что важно для нее? Конечно, дети. Однако когда-нибудь они вырастут и уйдут. Слабый голос тревоги прокрался в сердце и бередил душу. И что будет потом?

Она примет жизнь как есть, вырастит детей, как умеет, и выпустит их в большое плавание… а затем будь что будет. У нее есть время подождать и убедиться на собственном опыте, куда заведет ее жизнь. Времени предостаточно.

— Майкл… — Она смотрела, как он спокойно доедал бутерброд, прислонившись к разделочному столу. — Могу я попросить об одолжении?

Легкое движение плечами.

— Никто вас не останавливает.

Она состроила милую рожицу, затем посерьезнела.

— Когда совет директоров выяснит имена женщин, виновных в распространении злополучной фотографии, могу я попросить вас использовать ваше влияние для смягчения наказания? Если сможете.

  31