Последние отзывы

  131  

И ради развлечения, подумала Лайла.

– Я могу сказать, что была осторожна, но тебя там не было и ты можешь не поверить. У нее была большая модная сумка, никаких пакетов из магазина, и на этот раз – туфли на низком каблуке. Она ни разу не оглянулась. Шагала, как женщина, которой нужно срочно куда-то поспеть. Она либо живет в этом доме, либо с кем-то встречается там. Мы могли бы сделать анонимный звонок местной полиции.

– Файн и Уотерстон этим занимаются.

– Значит, нам остается ждать?

– Совершенно верно. А завтра мы, как и собирались, поедем к Бастоне.

Он взглянул поверх ее головы на туго набитые пакеты.

– Это все твое?

– Джули виновата! Нам бы стоило отпустить ее и Люка. Она хотела посмотреть работы уличных художников.

– Мы все поедем. С этого момента мы выходим только вместе.

– Хорошо.

Привыкай, напомнила она себе.

– Только вместе.

Может быть, им не следовало так горячиться, но Лайла подумала – как же хорошо выйти всем вместе на улицу, прогуляться! Они шли вдоль моста, под которым текла река. Джули хотелось увидеть побольше картин, которые художники выставляют на улице.

– Она так умно всегда говорит, когда рассуждает об искусстве, – тихонько поведала Лайла Люку.

– Я тоже мало что понимаю. Но вот эта картина, на которую они сейчас смотрят, мне нравится!

Лайла вгляделась в изображение: тихий двор – и цветы, много цветов, они выплескиваются из горшков на фоне стен, покрытых грубой штукатуркой. На картине разыгралась маленькая драма: малыш склонил голову над разбитым горшком, а в дверях стоит женщина.

– Как она по-доброму улыбается, – заметила Лайла. – Ей надо бы рассердиться, но она не может сердиться на своего малыша. Она просто заставит его убрать черепки, а потом они вместе пересадят цветы в другой горшок.

– Я бы сказал, ты понимаешь все куда лучше меня. Тоньше. Писательница, конечно! Но я вижу, что Джули это тоже понравилось достаточно, чтобы она взглянула и на другие работы этого художника.

– А твоя работа? Надо пройтись по пекарням, почерпнуть здешнего опыта, не помешает!

– Я уже заскочил пораньше с утра в пару мест. Попробовал любопытный рожок с шоколадом, получил наводку на несколько тайных пекарен.

– Что в них тайного?

– О! Они вдали от проложенных троп. Там начинают печь пирожные для кафе по ночам. Официально их не продают частным лицам, но случается все.

– Ночная охота за тайными пекарнями. Впечатляет. Я – за! Джули говорила, ты собираешься открыть вторую пекарню?

Она взяла его под руку, и они пошагали неспешно мимо художников, холстов, мольбертов, ведя беседу. Вскоре их догнала раскрасневшаяся от успеха Джули.

– Возможно, благодаря мне в чьей-то жизни произошел поворот. Босс дал мне добро подписать контракт. С тем художником, что нарисовал малыша во дворе.

– Картина чудесная. Мне понравилась.

– Картин мы покупаем у него три. Первое, что он сделал после того, как поцеловал меня, – позвонил жене!

– Очень мило.

– Сказочные украшения для ног и новый художник! – Джули с веселым смехом торжествующе подняла руки кверху и потрясла кулаками.

– Теперь мой день сделан.

Люк схватил ее за руку и закружил. Она разразилась новым каскадом смеха.

– Ничто не сделано без мороженого. Как насчет мороженого? – спросил Люк подоспевшего следом за Джули Аша.

– Еще бы!

– Если на повестке дня мороженое, мне нужно еще пройтись, чтобы его заработать.

Джули оглянулась на Аша.

– Тебе ведь тоже понравилось?

– Ощущаешь аромат цветов, жару, чувствуешь, что женщина на самом деле не сердится, и смирение мальчика перед тем, что его ждет. Он пишет сердцем. Это не просто техника.

– Я ощущала то же самое. У него даже нет агента. Надеюсь, он им обзаведется.

– Я дал ему кое-какие имена, – кивнул Аш. – Думаю, он быстро наведет мосты, стоит ему только приехать.

– Помнишь свою первую продажу? – спросила Лайла.

– Все помнят свою первую продажу.

– Как называлась картина?

– «Сестры». Три феи скрываются в лесу, наблюдая за приближением всадника. Я как раз закончил ее, работая во дворе отцовского дома, когда отец привез женщину, с которой в то время встречался, чтобы познакомить со мной. Он сказал, что она хочет получить картину. И добавил, что она может ее получить.

– Именно так?

– Тогда он не понимал, что я делаю или пытаюсь сделать. А она понимала. Она была агентом. Я всегда считал, что он привез ее исключительно для того, чтобы она сказала, что я должен бросить заниматься пустяками. Но вместо этого она дала мне свою карточку. Предложила представлять меня и немедленно купила картину. Она по-прежнему остается моим агентом.

  131