Особенно,... 
42 
— Вы договаривались о встрече?
— К сожалению, нет.
Секретарша потянулась к телефону:
— Сейчас выясню, здесь ли мисс Уэллс. Вы пока присядьте. — Она жестом указала на угловой диван, перед которым стоял заваленный журналами столик.
Энни и Рыжая переглянулись и пошли к дивану. Энни взяла журнал «Хелло!», а Рыжая потянулась за «Домашним мастером». Они едва начали перелистывать журналы, как секретарша объявила:
— Мисс Уэллс сможет принять вас через десять минут, если вам будет угодно подождать.
— Конечно, мы подождем, — заверила ее Энни. — Спасибо.
— Наверняка сидит и ковыряет пальцем в носу, заставляя нас ждать, — недовольно пробурчала Рыжая.
— Или ковыряет им в другом месте, — добавила Энни.
Рыжая громко расхохоталась. Секретарша посмотрела в ее сторону и опять склонилась к компьютеру. Энни так и не удалось до конца дочитать историю развода суперпопулярной особы, потому что зазвонил телефон на столе секретарши и она указала им на первый кабинет сразу над лестничным пролетом.
Констанс Уэллс не так просто было рассмотреть за огромным письменным столом — это была миниатюрная женщина с пышными темными кудрями. Энни решила, что ей не больше тридцати пяти. Вдоль стен кабинета выстроились шкафы с папками документов и книгами, окно выходило на площадь. На стене висела вставленная в раму акварельная иллюстрация к сказке «Гензель и Гретель». Глядя на Нее, Энни не могла не восхититься нежностью оттенков и плавностью линий. Художник — настоящий мастер своего дела. Перед столом стояли два стула с высокими спинками.
— Прошу вас, — жестом указав на них, произнесла Констанс Уэллс. — Чем могу быть вам полезна?
— Карен Дрю, помните ее? — спросила Энни.
— Да, — ответила Уэллс и растерянно моргнула.
— Она умерла.
— О, я…
— Прошу прощения за то, что я вас так огорошила, — начала Энни, — но именно по этой причине мы здесь. Карен Дрю умерла. Вернее, убита. В связи с этим у нас есть несколько вопросов.
— Это я должна перед вами извиниться. — Констанс скрестила руки на груди. — То, что вы сказали, настолько неожиданно! Никак не могу поверить… Вы сказали, она убита?
— Да. Карен Дрю была убита вчера утром на утесе недалеко от Мэпстон-Холла. Кто-то увез ее на прогулку и не привез обратно.
— Но… кто?
— Вот это мы и пытаемся выяснить. Но пока что не сильно в этом преуспели.
— Да… но я не вижу, как и чем я могу вам помочь.
Энни повернулась к Рыжей:
— Все говорят нам именно эти слова, верно?
— Да, мэм, — подтвердила Рыжая. — Честно говоря, лично мне это уже начинает надоедать.
— Но я действительно ничем не могу помочь, — отрезала Констанс Уэллс.
— Насколько нам известно, вы занимались ее делами, и среди прочего — продажей дома.
— Да.
— Для начала назовите его адрес.
Констанс с трудом изобразила на лице улыбку:
— Ну это не трудно. — Встав с кресла, она направилась к шкафу с папками.
На ней была светло-зеленая юбка и такого же цвета жакет, надетый поверх белой блузки, присборенной на груди. Отперев шкаф, она вытащила папку, раскрыла ее и продиктовала адрес.
— Не знаю, какой вам прок от этой информации, — сказала Констанс, снова садясь на место.
— Можете рассказать что-либо об убитой?
— Поскольку я была адвокатом мисс Дрю, — объявила Констанс, — все, что было сказано между нами, считается строго конфиденциальным.
— Мисс Уэллс, вы, кажется, не поняли, что произошло. Карен Дрю убита. Кто-то перерезал ей горло от уха до уха.
Лицо Констанс стало смертельно бледным.
— О… вы…
— Простите, если я вас шокировала, — прервала ее Энни, — но, поверьте, меня это поразило настолько, что весь мой завтрак едва не вылетел наружу.
Она вообще-то вчера не завтракала, сбежав из квартиры Эрика, однако мисс Уэллс знать об этом необязательно.
— Да… ну… я… понимаете, я и вправду не могу ничем помочь. Я связана… ведь я только представляла Карен во всех ее делах, в продаже дома, но я… думаю, вы сможете… Вы позволите мне на минуту отлучиться? — Она стремглав выскочила из офиса.
Энни и Рыжая переглянулись.
— Да что это с ней? — недоуменно спросила Рыжая. — Рвет ее, что ли, от такого неожиданного известия?
— Без понятия, — ответила Энни. — Хотя ее реакция… заставляет задуматься.
— Да, причем серьезно. Что будем делать?
42 
