140 
— Одного поэта. Его звали Александр Федоров. Вы о нем слышали?
— Да, конечно, но…
— Он был убит примерно неделю назад, и в ходе расследования всплыло ваше имя.
— Расскажите-ка поподробнее…
Эта фраза прозвучала так, словно Денхольм устраивался в кресле или на кровати в номере отеля. Ребус тоже опустился на диван и уперся локтем в колени.
— Нам стало известно, что вы работали над одним проектом — что-то вроде видеоинсталляции для нашего парламента. Звуковое оформление вы поручили одному специалисту…
— Чарльзу Риордану, — подсказал Денхольм.
— Вот именно. — Ребус немного помолчал. — К сожалению, он тоже погиб.
Родди Денхольм негромко присвистнул:
— Как это произошло?
— Кто-то поджег его дом.
— А записи?.. Записи целы?!
— Насколько нам известно — да. Записи уцелели.
Денхольм, по-видимому, уловил новые нотки в голосе Ребуса.
— Я, вероятно, кажусь вам самовлюбленным эгоистом, — начал он. — Но…
— Не беспокойтесь, — перебил Ребус. — Ваш агент мистер Блэкмен тоже спросил в первую очередь о пленках.
Денхольм смущенно откашлялся.
— Бедняга Чарльз…
— Вы хорошо его знали?
— Мы познакомились, когда я начал работать над парламентским проектом. Он показался мне достаточно симпатичным человеком — порядочным и весьма квалифицированным, но я бы не сказал, чтобы мы с ним много общались.
— Мистер Риордан работал и с Александром Федоровым.
— Вы намекаете, что я могу быть следующей жертвой?
По тому, как Денхольм это сказал, было трудно понять, шутит он или нет, поэтому Ребус просто ответил:
— Я так не думаю, сэр.
— И вызвоните не для того, чтобы меня… предостеречь?
— Просто мне показалось, что совпадение достаточно любопытное.
— Но ведь я совсем не знал Федорова — мы никогда не встречались.
— Зато один из поклонников вашего искусства знал Александра очень хорошо. Его фамилия Андропов. Сергей Андропов.
— Имя мне знакомо.
— Он — крупный предприниматель и коллекционирует ваши работы. Что интересно, Андропов рос вместе с Федоровым.
Денхольм снова присвистнул.
— Вы когда-нибудь встречались с Андроповым?
— Нет, насколько мне известно. — Денхольм немного помолчал. — И вы думаете, что Андропов убил Федорова?
— Мы стараемся учитывать все возможности.
— А как… что случилось с Федоровым? Андропов подбросил ему какой-то радиоактивный изотоп, как тому русскому парню в Лондоне?
— Вы имеете в виду Литвиненко? Нет. Федорова жестоко избили на улице. Проломили ему череп.
— Да-а, преступник явно не стремился придать происшедшему видимость несчастного случая.
— Нет, не стремился. Скажите, мистер Денхольм, почему вы избрали для вашего проекта именно Комитет по возрождению городов?
— Это не я — это они меня выбрали. Точнее, когда я поинтересовался, кто из парламентариев хотел бы поучаствовать в подготовке проекта, председатель этого комитета сказала, что она готова мне содействовать.
— Вы имеете в виду Меган Макфарлейн?
— Вот уж у кого нет недостатка в самомнении! Можете мне поверить, инспектор — уж я-то в этом разбираюсь!
— Охотно верю, сэр.
В трубке послышался звук, похожий на дверной звонок.
— Кажется, мне принесли ужин, — пояснил Денхольм.
— Не стану вас больше задерживать, — сказал Ребус. — Еще раз спасибо вам за то, что перезвонили.
— Пустяки, инспектор.
— Только одно, сэр… — Ребус выдержал паузу, чтобы полностью завладеть вниманием художника. — Прежде чем вы откроете дверь, убедитесь, что это действительно рассыльный.
С этими словами он выключил телефон и позволил себе улыбнуться.
32
— Здесь, наверное, совсем не много, если сюда все влезло, — задумчиво проговорила Шивон, вертя в пальцах небольшую флешку в пластиковом корпусе. Она сидела за столом инспектора Макрея, который куда-то уехал, а свой кабинет предоставил в ее распоряжение. Это оказалось весьма кстати: она привела сюда Терри Гримма, поскольку в помещении отдела происходило настоящее столпотворение.
— Вовсе нет, — возразил Гримм. — Здесь примерно шестнадцать часов записи. На флешку помещается и больше, но, к сожалению, огонь уничтожил почти все пленки.
И он кивком показал на мешки с вещественными доказательствами, которые привез с собой. Мешки были крепко завязаны, но в кабинете все равно витал запах горелой пластмассы.
140 
