Особенно,... 
136 
– Русские хорошо понимают важность этого города, и они так же полны решимости удержать его, как британские и французские войска – взять.
– Мне кажется, я не вынесу всего этого долго, – задумчиво произнесла Генриетта.
– Тогда на вашем месте я бы вернулся в Англию. По-моему, некоторые из ваших коллег уже так и сделали.
– Уехали те, кто не представляет себе, что такое сестра милосердия, – сказала я. – Но я считаю, что сожалеть о таких людях не стоит.
Опять послышался стук в дверь. Доктор Адер что-то крикнул – как мне показалось, по-турецки, – и в комнату вошел человек, приносивший нам кофе, а с ним еще один мужчина – высокий, с темными глазами и волосами, но по сравнению с нашим хозяином он казался почти белокурым.
– Филипп! – обратился к нему доктор Адер. – Очень хорошо, что вы так быстро пришли. Позвольте представить – месье Филипп Лабланш, мисс Плейделл, мисс Марлингтон.
Филипп Лабланш поклонился.
– Эти леди имели несчастье заблудиться в городе, – объяснил доктор Адер. – Вы можете отвезти их назад, в Ускюдар?
– Это доставит мне огромное удовольствие, – сказал галантный француз.
Его глаза сияли от восхищения, причиной которого, я думаю, была Генриетта – она выглядела просто прелестно, несмотря на некрасивую форму.
– Я не предлагаю вам кофе, – продолжал доктор Адер, – потому что дамам нужно уезжать немедленно.
Он повернулся к нам и сказал:
– Месье Лабланш – один из наших доблестных союзников. Он сумеет позаботиться о вас.
– Я сделаю все, что в моих силах.
– Во дворе вас ждет экипаж. Он доставит вас на берег.
– Тогда нам нужно отправляться, медам, – обратился к нам месье Лабланш.
Мы поднялись.
– Мы должны поблагодарить вас, доктор Адер, – сказала я.
Он наклонил голову, принимая нашу благодарность.
– Что бы мы делали без вас… – добавила Генриетта и вздрогнула при воспоминании о том, что нам пришлось пережить.
– На это происшествие можно взглянуть и по-другому, – возразил доктор. – Рассматривайте его как полезный опыт, тогда в будущем, возможно, вы не будете так безрассудны.
– А я ведь действительно вообразила, что нас похитили, чтобы отвезти в чей-нибудь гарем, – откровенно призналась Генриетта.
– Надеюсь, вы не разочарованы тем, как обернулось дело.
Генриетта искренне рассмеялась.
– Все кончилось очень удачно. Благодарим вас, доктор Адер. Тысяча благодарностей!
– Вполне достаточно и одной, – ответил он. И мы ушли.
Как и сказал нам доктор Адер, во дворе нас ждал экипаж. Садясь в него, я подумала, что в этом деле осталось еще очень много загадок. Что он делает в этом таинственном доме? Неужели, одевшись по-восточному, он и живет как турецкий паша? Что все это может значить? Какой он все-таки загадочный человек! Чем больше я его узнавала, тем больше он меня интриговал.
Филипп Лабланш оказался очень обаятельным человеком, особенно по сравнению с доктором Адером. Когда мы проезжали по улицам старого города, он показал нам некоторые его достопримечательности. Уже смеркалось. С минаретов правоверных призывали на молитву. Город, прекрасный и таинственный, казался чарующим и вместе с тем зловещим. Я взглянула на Генриетту – ее артистическая натура была переполнена впечатлениями, нежные щеки заалели.
Филипп Лабланш пояснил, что он служит во французской армии и что доктор Адер – его большой друг.
– Замечательный человек! – восторженно произнес он. – Я не знаю никого, кто мог бы с ним сравниться. Он… как бы это сказать…
– Уникальный? – подсказала я.
– А что такое «уникальный»?
– Это человек, не похожий ни на кого, единственный в своем роде.
– О да, – согласился Лабланш, – доктор Дамиен Адер именно таков.
– Вы читали его книги? – спросила я.
– О конечно! Они переведены на французский, и я их читал. Но, наверное, это не совсем то. Когда-нибудь я обязательно прочту их на языке доктора Адера.
– Он любит опасности.
– Они придают смысл его жизни.
– Наверное, и в вашей жизни случались опасные приключения, месье Лабланш.
– Да, конечно, но они в основном связаны с войной.
– Наверное, – вмешалась Генриетта, – мы не должны спрашивать, чем именно вы занимаетесь.
– Да, вы все правильно понимаете.
– Тогда мы и не будем спрашивать, – продолжала Генриетта, – а постараемся сами догадаться. Но вряд ли наши догадки будут верны.
– Как мило с вашей стороны! Значит, вы будете думать обо мне?
136 
