Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
116 
– Сынок, – прошептал он. – Your Dad is here. [29]
По телу Карстена пробежала судорога. Потом он снова стал неподвижен. Единственным звуком, который раздавался в комнате, было мерное постукивание аппарата искусственного дыхания. Над головой Акселя ритмично пикал монитор, регистрирующий работу сердца.
– Её здесь нет. Мы всё обыскали.
Ингер Йоханне взяла его за руку. Ингвар высвободился и направился к лестнице в подвал. Они были там уже три раза. И на чердаке. Они облазили все углы в этом доме. Ингвар хотел даже разобрать двуспальную кровать, чтобы проверить всё. Он смотрел кухонные шкафы и несколько раз бессмысленно открывал дверцу посудомоечной машины.
– Ещё раз, – попросил он и бросился в подвал, не дожидаясь ответа.
Ингер Йоханне осталась в комнате. Ингвар вломился сюда. Они вломились сюда, нарушив неприкосновенность жилища, без ордера на обыск. Это необходимо, пробубнил он, когда ему, наконец, удалось открыть входную дверь. Бред какой-то, ответила она и последовала за ним. Но Эмили они не нашли. Сейчас, когда у Ингер Йоханне появилось время, чтобы подумать, она поняла, что всё это действительно бред. Ингвар что-то чувствует. Он чувствует, что Эмили держит здесь человек, в чьём прошлом нет ни пятнышка: его ни разу не задерживала полиция, и подозрение в его адрес вызвано лишь более-менее случайным знакомством с парой близких родственников жертв.
У Ингвара интуиция – и только поэтому она находится теперь здесь, в этой чужой и пустой комнате, в домике, стоящем на склоне холма, вдали от цивилизации.
– Ингер Йоханне!
Она не хотела снова спускаться туда. Подвал был сырым и пыльным. Она уже заранее начала задыхаться и закашлялась.
– Да! – крикнула она в ответ, не подходя ближе к подвалу. – Что там?
– Иди сюда! Ты слышишь звук?
– Какой ещё звук! – пробормотала она раздраженно.
– Иди сюда!
Она начала медленно спускаться. Он оказался прав. Когда они в полной тишине стояли посреди подвала, до них доносился слабый гул. Механический звук, ровный и тихий.
– Почти как мой компьютер, – прошептала Ингер Йоханне.
– Или… вентиляционная система. Это может быть…
Ингвар принялся стучать кулаком по стене. В некоторых местах осыпалась штукатурка. У одной из стен стоял большой платяной шкаф. Ингвар сел на корточки и начал разглядывать пол.
– Помоги мне, – попросил он и попытался отодвинуть шкаф. – На полу какие-то следы. Шкаф двигали несколько раз.
Ему не потребовалась помощь. Шкаф легко отошёл от стены. За ним скрывалась маленькая дверца, едва доходившая Ингвару до бедра. Новёхонькая, дверные петли блестели. Замка на двери не было. Ингвар открыл её. За дверцей начинался маленький коридор, идущий вглубь под углом, недостаточно высокий для взрослого человека. Ингвар встал на четвереньки, Ингер Йоханне почти ползла за ним. На глубине двух-трёх метров они обнаружили небольшую комнату, в которой можно было стоять в полный рост. Стены были сделаны из бетона, на потолке висела лампа дневного света. Звук доносился откуда-то отсюда. Оба уставились на прочную металлическую дверь в стене. Ингвар вынул из кармана носовой платок и осторожно положил его на ручку. Он медленно открыл дверь. Петли были хорошо смазаны, так что дверь открылась бесшумно.
Едкий запах давно немытого человеческого тела вызвал тошноту у Ингер Йоханне.
За дверью тоже было светло. В комнате размером около десяти квадратных метров были раковина и унитаз, а также маленькая деревянная кровать.
На кровати они увидели голую девочку, она не шевелилась. На полу лежала аккуратно сложенная в стопку одежда, а в ногах – грязное одеяло. Ингер Йоханне вошла в комнату.
– Посмотри её, – попросил Ингвар.
Он обратил внимание на то, что с внутренней стороны на двери ручки не было. Дверь фиксировалась крючком, но он всё же остался на всякий случай в дверях.
– Эмили, – тихо сказала Ингер Йоханне и села на корточки перед кроватью.
Девочка открыла глаза. Они были зелёными. Она несколько раз моргнула, пытаясь рассмотреть, кто перед ней сидит. На тощей груди лежала кукла Барби с ковбойской шляпой на шнурке. Ингер Йоханне осторожно дотронулась до руки девочки и сказала:
– Меня зовут Ингер Йоханне. Я отвезу тебя к папе.
Ингер Йоханне осмотрела исхудавшее тело девочки со струпьями на коленях. Ноги были такими тонкими, что, казалось, в любой момент могут сломаться. Ингер Йоханне заплакала. Она сняла куртку, свитер и майку, и в одном бюстгальтере начала одевать маленькое безмолвное существо.
116 
