103 
— Сейчас в моей жизни полная неразбериха. Столько нерешенных вопросов, столько проблем…
— Роуи Чалмерс исчез из вашей жизни. Насколько я могу судить, главной проблемой был он.
— Вы не знаете и половины всего… — сказала она спокойно. Потом медленно повернулась к нему лицом. — Почему вы хотите со мной встречаться, если верите, что я убила своего мужа?
— Я не верю. Вы убили мужа! Ни в коем случае. Вы не могли сделать ничего подобного.
— Похоже, вы и впрямь убеждены в моей невиновности. Жаль, что я не знала вас раньше. Каким свидетелем вы были бы! Жаль еще, что мистер Моретти так искренно поверил, что я хладнокровная сука. И все еще верит.
— Моретти — осел.
— Злобный осел.
— Вы хотите еще что-то спросить у меня, Элизабет? Устройте мне экзамен.
Она потерла ладонью голову, и резинка, удерживавшая волосы, сдвинулась. Прядь волос, выбившаяся на ухо, придала ей какой-то лихой вид, и Джонатан счел это умилительным. Послышался неясный телефонный звонок.
Элизабет не знала, что сказать, и появление Коги выручило ее.
— Пожалуйста, простите, мэм, но доктор Хантер на линии. Он хочет знать, когда ему прийти обедать.
Она заметила, как лицо Джонатана окаменело. Теперь он напоминал рассерженного петуха, углядевшего в своем курятнике соперника.
— Скажите доктору Хантеру, что семь часов — самое подходящее время, Коги, — ответила Элизабет спокойно.
Коги кивнул и вышел из комнаты.
— Ладно, — сказал Джонатан, вставая. — Полагаю, это и есть ответ.
— Не совсем так, — сказала Элизабет, чувствуя себя побежденной.
— Что вы хотите этим сказать, леди?
— Джонатан, — попыталась она урезонить его, — пожалуйста. Благодарю, ваш жест победителя многого стоит.
— Да бросьте вы! — ответил он и двинулся к двери, не оглядываясь. Она слышала, как хлопнула дверь.
Бессознательным жестом подняла руку, потом медленно опустила.
— В чем дело, Брэд? Что-то не так? Ему хотелось накричать на Дженни, завопить, сказать, что он не может. Вот и все.
— Ты сердишься на меня?
Неужели она всегда будет такой слезливой?
— Я не сержусь на тебя, Дженни, — сказал он и перекатился на спину.
Брэд смотрел вверх, на потолок комнаты в мотеле. Зачем он вообще привез ее сюда? Он почувствовал, как ее рука неуверенно заскользила по его животу и спустилась вниз, к паху.
— Не надо, — сказал он. И услышал тихие рыдания — ощущение, будто пнул ногой щенка. Он повернулся на бок лицом к ней, своей невесте, женщине, на которой собирался жениться и с которой должен провести всю оставшуюся жизнь.
— Послушай, Дженни, мне жаль. Просто дело в том, что сейчас мне приходится думать о стольких вещах. Это не имеет никакого отношения к тебе, слышишь?
Дженнифер кивнула, соглашаясь. Она размышляла, не хочет ли он, чтобы она легла на него сверху. Брэд очень любил такую позу, но она не решалась. И лишь сказала тихо:
— Думаю, мне лучше принять душ. Через час надо возвращаться в дом твоей бабушки.
Брэд издал фырканье, ощутив облегчение, когда она встала с постели и направилась в ванную. Ему хотелось бы поговорить с кем-нибудь. Ивен бы, как всегда, понял. Но сейчас Ивен в Греции и, вероятно, трахает какого-нибудь молодого человека, которого ему нетрудно найти при тех деньгах, которые Лоретта заплатила ему за то, чтобы он исчез с горизонта.
"Тебе и Тренту следует поменяться местами”. Так сказала Кэтрин. Пусть Трент вернется сюда и поступит под надзор бабушки, пусть она направляет его своей старческой рукой. Почему бы и нет? Ведь он, Брэд, не беден, он может слинять и делать все, что ему вздумается.
Теперь не осталось даже приятной мысли о том, что он может сокрушить Элизабет. Все источники утечки информации были перекрыты. Конечно, он сам управлял своими компаниями, но теперь оказался в подчинении Элизабет в такой же степени, как и у бабушки. Последние несколько месяцев он дрейфовал, ничем особенно не занимаясь, просто существовал, не более того.
Брэд поднялся со смятой постели. Он слышал, как выключили душ в ванной. Только бы Дженни не вышла из ванной голая — ему этого сейчас не вынести.
Да, он разорвет эти путы. И для начала избавится от власти бабушки. Когда Дженни, закутанная в полотенце, появилась из ванной, он ей улыбнулся.
В свете канделябров сверкала бальная зала в особняке Дикерсонов в Бэк-бей. Роскошные туалеты гостей ошеломляли так же, как мириады украшений из цветов. Шум действовал успокаивающе. Поблескивали драгоценности — мужчины и женщины танцевали под звуки джаз-банда. Кэтрин, пожимая руку миссис Дикерсон, прошептала:
103 
