Его дядя вовсе не обрадовался их встрече на кладбище. Сначала Макфэдьен решил, что этот немолодой мужчина собирается броситься на него с кулаками.
Но Макфэдьен не отступил.
— Я всего лишь хочу поговорить о моей матери, — сказал он.
— Мне нечего тебе сказать, — прорычал Брайан Дафф.
— Я просто хочу узнать, какой она была.
— Мне кажется, Джимми Лоусон велел тебе держаться подальше?
— Лоусон приходил к вам и рассказал обо мне?
— Не льсти себе, сынок. Он пришел рассказать мне о возобновлении следствия по убийству моей сестры.
Макфэдьен понимающе кивнул:
— Значит, он сообщил вам и о пропаже вещественных доказательств?
— Да, — кивнул Дафф. Он уронил руки и отвел взгляд в сторону. — Бесполезные тупицы.
— Если вы не хотите говорить о моей матери, расскажите по крайней мере, что происходило после того, как ее убили. Мне нужно знать, что случилось. А вы там были и все знаете.
Дафф видел, что настойчивости парню не занимать, и спорить не стал. В конце концов, эта черта была и у него, и у его брата.
— Так ты не собираешься никуда уезжать? — кисло поинтересовался он.
— Нет. Не собираюсь. Послушайте, я никогда не рассчитывал, что меня примут в мою родную семью с распростертыми объятьями. Знаю, что вы, вероятно, считаете меня чужаком. Но я имею право знать, каким образом я появился на свет и что случилось с моей матерью.
— Если я с тобой поговорю, ты уйдешь и оставишь нас в покое?
Макфэдьен на минуту задумался. Это было лучше, чем ничего. И может, он найдет способ проникнуть за барьер, которым окружил себя Брайан Дафф.
— Ладно, — пообещал он.
— Ты знаешь, где «Ламмас-бар»?
— Я там бывал несколько раз.
Брови Брайан взлетели вверх.
— Встретимся там через полчаса.
Он круто повернулся и ушел. Когда сумерки поглотили его дядю, Макфэдьен ощутил необычайное волнение. Оно захлестнуло его, желчью поднялось к горлу. Он так долго ждал ответов на свои вопросы, что перспектива получить наконец хотя бы некоторые из них была почти невыносимой.
Он поспешил вернуться к своему автомобилю и, не откладывая, поехал в «Ламмас-бар». Там он нашел тихий угловой столик, где они смогли бы поговорить без помех. Глаза его блуждали по сторонам. Он пытался представить, насколько здесь изменилась обстановка с той поры, когда Рози стояла за стойкой. Похоже, что где-то в начале девяностых тут все было переоборудовано, но, судя по облупившейся краске и общей атмосфере уныния, лучшие времена заведения остались в прошлом.
Макфэдьен успел выпить полпинты, когда наконец дверь распахнулась и в зал вошел Брайан, который тут же направился к стойке. Он явно был здесь постоянным клиентом, потому что барменша сразу потянулась за стаканом, не дожидаясь заказа. Вооружившись пинтой «Эйти Шиллинг», он присоединился к Макфэдьену за его столиком.
— Итак, — начал он. — Что, собственно, ты знаешь?
— Я прочитал старые газеты. И еще был кусок в книжке о криминале, которую я отыскал. Но там приведены только голые факты.
Дафф, не сводя глаз с Макфэдьена, отхлебнул большой глоток пива.
— Факты? Возможно. А вот правда? Ни в коей мере. Потому что нельзя называть людей убийцами, пока их так не назовет суд присяжных.
У Макфэдьена застучало в висках. Казалось, то, что он подозревал, сейчас подтвердится.
— Что вы хотите этим сказать? — переспросил он.
Дафф глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Было очевидно, что ему не хочется вести этот разговор.
— Позволь мне рассказать одну историю. В ночь, когда Рози умерла, она работала здесь. За этой стойкой. Иногда я подвозил ее домой, но не в ту ночь. Она сказала, что идет на какую-то вечеринку, но на самом деле собиралась встретиться с кем-то после работы. Мы все знали, что она с кем-то встречается, но она скрывала с кем. Она любила секретничать. Наша Рози. Ну а мы с Колином рассудили, что она не говорит о своем приятеле, потому что думает, мы его не одобрим. — Дафф поскреб подбородок. — Возможно, мы вели себя чересчур… напористо, когда речь шла о том, чтобы защитить Рози. После того, как она забеременела… мы… ну, скажем так: мы не хотели, чтобы она связалась с еще одним неудачником.
Во всяком случае, после закрытия она ушла, и никто не видел, с кем она встретилась. Она как бы исчезла с лица земли на четыре часа. — Брайан сжал стакан так, что побелели костяшки пальцев. — Около четырех часов утра четверо студентов, пьяные, брели домой с вечеринки и на холме Холлоу-Хилл наткнулись на нее. — Он покачал головой. — Но там, где она лежала, нельзя было наткнуться на нее случайно. Это первое, что ты должен запомнить.