83 
Это была удача. Но Савин боялся верить даже своим глазам. Ему казалось, что сейчас он мигнет, и Христофоров в очередной раз испарится – как нечистый дух.
– Товарищи, проверка билетов! Прошу предъявить… Женщина-контролер уверенно принялась за работу.
Христофоров дернулся в кресле, видимо, собираясь покинуть ресторан. Но быстро сообразил, что такое поведение будет явно подозрительным. Стараясь выглядеть уверенным и спокойным, он снова задымил сигаретой и, улыбаясь, что-то сказал молоденькой девушке, сидевшей напротив – рядом место было свободно.
Савин, проверяя билеты, незаметно для окружающих подал знак оперативнику, который с беззаботным видом балагурил с официанткой.
«Где же второй?» – думал Савин. Медленно продвигаясь вперед, он внимательно всматривался в лица пассажиров. Но ни один из них даже отдаленно не напоминал коренастого.
Тем временем начальник поезда, тоже предупрежденный капитаном, вышел из вагона-ресторана в тамбур, где находился еще один оперативник. Теперь все пути отступления Христофорову были отрезаны.
Убедившись, что попутчика Христофорова в ресторане нет (опять Раджа подстраховался, отметил про себя Савин; вот сволочь!), капитан подошел к столику и сел на свободное место рядом с «неуловимым» Янчиком.
– Вот мы и встретились, Христофоров, – негромко сказал Савин. И неожиданно по-мальчишески задорно подмигнул.
Христофоров долго сидел неподвижно, провожая взглядом бегущие вдоль окон перелески, затем неторопливо потушил окурок, и повернулся к Савину.
– Я весь внимание. В словах Христофорова прозвучала незамаскированная ирония.
– А нам везет на встречи в ресторанах.
– Что-то не припоминаю. И позвольте спросить: с кем имею честь?
– Прошу, – показал ему удостоверение Савин. – Следуйте за мной. И, пожалуйста, без ненужных эмоций.
– Ну что же, – пожал плечами Христофоров, – если вы так настаиваете… Официант, счет! Сдача не нужна. Идемте…
Оперативная группа во главе с капитаном самым тщательным образом проверила остальные вагоны состава. Но попутчика Христофорова в поезде не нашли.
Из вещей у Христофорова был только небольшой портфель, в котором находились махровое полотенце, мыло, зубная щетка, паста, электробритва и сигареты. В его туго набитом бумажнике была крупная сумма денег, около трех тысяч долларов, и двенадцать тысяч рублей. И паспорт на имя Христофорова Яна Лукича, 1925 года рождения.
Глава 13
Шталаг[15] VIIВ, Ламсдорф, Верхняя Силезия. Март 1943 года. Рассвет.
Хмурое утро неутомимо выплескивает на безмолвные шеренги военнопленных все новые и новые порции дождя. Чужое небо беспощадно к бывшим солдатам, оно опустилось так низко, что кажется плитой гигантского пресса, готовой в любой момент размозжить им головы. Люди молчат. Ни единого слово нельзя услышать от них, даже находясь вблизи. Кажется, что на плацу стоят не живые существа, а зомби, которых подняли из могил. Изможденные лица, отрешенные взгляды, прохудившаяся до дыр одежда. А перед ними, за колючей проволокой, денно и нощно дымят трубы крематория. Дождь усиливается. Взъерошенные овчарки жалобно скулят и стараются укрыться под плащ-палатками эсэсовцев. Охранники злобно поглядывают на военнопленных, считая русских виновниками того, что им приходится торчать под дождем уже битый час.
Только пулеметчик на вышке, который находится под крышей, доволен и даже радостен. Ему перепала утром рюмка шнапса, в животе приятная сытость, и эсэсовец мурлычет под нос какую-то песенку. Алексей, исхудалый, обросший, стоит в первой шеренге, понуро уставившись на грязное месиво под ногами, – думает. Мысли были мрачные, как небо над головой, и путаные, как его судьба. Вспомнилось…
Контуженный, оглохший и онемевший, он полз, полз, полз… Куда? Думал, что к своим. Наконец он свалился в траншею и потерял сознание. А очнувшись, безмолвно заплакал: над ним склонился немецкий солдат, пытаясь напоить его горячим эрзац-кофе. И впервые за все свои скитания в плену, он увидел в глазах врага сострадание…
Почему его не пристрелили, до сих пор непонятно. Солдаты отпоили Алексея кофе и вонючим шнапсом, накормили и пристроили к колонне военнопленных. Контузия оказалась легкой, и крепкий организм быстро справился с немощью – несколько осколочных царапин были и вовсе не в счет. Сколько за эти полтора года он сменил дулагов и шталагов – не счесть. Как выжил – одному Богу известно. И вот этот шталаг VIIВ, наверное, последний – силы на исходе…
83 
