Особенно,... 
80 
— Ну, поскольку за Марго Перес можно не беспокоиться, давайте вернемся к Наталье Беляевой, — сказал инспектор. — Где она сейчас находится, господин Шмидт?
— А вот этого я вам сказать не могу, поскольку не имею о том ни малейшего представления. Гм… Кстати, она как-то говорила, что намерена перебраться в Америку, так что возможно ее нет в Германии. Мы с нею хорошо простились, я дал ей значительную сумму на то время, когда она подыщет себе новую работу — две тысячи марок. Неплохое выходное пособие, согласитесь!
— Да, неплохое… И больше вы с нею не встречались?
— Нет. — Апраксина с Миллером переглянулись, но Шмидт вдруг продолжил: — Простите, нет, я ошибся! Однажды мы с нею встретились совершенно случайно на платформе электрички в Блаукирхене. Я уже почти свернул дела с издательством и как-то в субботу утром приехал из Мюнхена на электричке в Блаукирхен: там я должен был пересесть на местный поезд, чтобы ехать в Варнгау, а она ждала электричку в Мюнхен. Мы, естественно, поздоровались и немного поговорили; вот тогда-то она мне и сказала, что собирается лететь в Нью-Йорк… Да, точно, именно в Нью-Йорк! Я пожелал ей удачи на новом месте. Ну вот, собственно, и весь разговор. Я торопился — мне еще надо было до прихода поезда сделать кое-какие покупки.
— А когда это было?
— Когда это было? Погодите… — Апраксина и Миллер напряженно ждали ответа. — Ах, да! Это было в субботний день, это я помню совершенно точно, а вот число… Ну, в одну из суббот в начале июня, либо в первую, либо во вторую. А что, это разве имеет значение?
— Да, господин Шмидт, имеет. В субботу 5 июня Наталью Беляеву нашли мертвой в магазине «Парадиз».
— Какой ужас! Нет, вы не шутите?
— Какие могут быть шутки…
— Боже мой! Это ужасно! Я ведь в ту субботу тоже был в «Парадизе»! Расставшись с Натальей, я как раз и пошел в «Парадиз», чтобы купить там средство от розовой тли по поручению моей жены. Но как же так, ведь она определенно сказала мне, что ждет электричку на Мюнхен? Не понимаю… Такая молодая женщина, полная жизни и планов на будущее! А что с нею произошло, какой-нибудь несчастный случай?
— Ее нашли мертвой в бассейне, в таком маленьком декоративном прудике.
— Вы хотите сказать, инспектор, что она утопилась?
— Нет. Ее определенно задушили, а уже потом бросили в пруд.
— Какое злодейство! Надеюсь, убийцу уже нашли?
— Пока нет. Потому-то мы и допрашиваем вас, господин Шмидт.
— Простите, но не хотите ли вы сказать, что допрашиваете меня в качестве обвиняемого?
— Ну что вы, конечно, нет! Обвиняемых допрашивают с соблюдением всяческих формальностей, а мы с вами ведем беседу как с одним из возможных свидетелей. Причем очень важных: возможно, что кроме вас живой Наталью Беляеву в тот день видел только ее убийца. Пока же убийца не найден и преступление его не доказано, подозреваемыми можно считать всех, кто так или иначе был связан с Натальей Беляевой.
— И особенно это касается тех, кто видел ее в день смерти, — спокойно, но очень серьезно сказал господин Шмидт. — И поэтому я должен кое-что добавить. Я вспомнил одну деталь, которая может оказаться полезной для следствия. Когда я увидел Наталью Беляеву на платформе вокзала Блаукирхена, она была не одна. С нею рядом стоял молодой человек, и они о чем-то разговаривали. Потом он ушел, а Наталья увидела меня и подошла ко мне. И если я не ошибаюсь, а у меня, к сожалению, скверная память на лица, этого человека я когда-то знал. Это некто Георгий Бараташвили, тоже эмигрант из СССР. О, эти эмигранты — от них всего можно ожидать!
— Спасибо, господин Шмидт. Это действительно очень важное сообщение. Ну что ж, я благодарю вас за готовность с нами сотрудничать. Если вы нам понадобитесь, я еще раз вызову вас.
— Пожалуйста, пожалуйста! Всегда к вашим услугам.
Шмидт вежливо попрощался с инспектором за руку, коротко кивнул Апраксиной, которую явно принял за секретаршу, и удалился походкой удрученного, но исполнившего свой долг законопослушного гражданина.
— Вы ему поверили? — спросила Апраксина.
— Да. Меня более всего убедило, что он не стал скрывать своей встречи с Натальей Беляевой в день ее смерти.
— И даже очень деликатно и только в самом конце навел нас на подозрения относительно Георгия Бараташвили. Вся история его взаимоотношений с Натальей Беляевой выглядит совершенно иначе, чем это представляется из рассказа Татьяны Беляевой.
80 
