Особенно,... 
84 
— Он снова взялся за перо?
— Да. Ной даже купил небольшую квартиру в Челси и оборудовал там кабинет, чтобы работать спокойно, без помех. И, сказать по правде, я этим очень довольна.
Но особенно довольной она не выглядела. На лбу Марис появилась неглубокая вертикальная морщинка, неподвижный взгляд уперся в замусоренный пол. Интересно, задумался Паркер, сознает ли она, насколько выразительна ее мимика. Скорее всего — нет, иначе бы она лучше за собой следила.
После небольшой паузы он спросил:
— Ну а кроме Сойера Беннингтона?.. Были у тебя еще какие-нибудь любимые герои?
Марис улыбнулась.
— Были, конечно, и даже несколько, но… Сойер Беннингтон затмил их всех.
Подавшись вперед, Паркер спросил так тихо, что его было едва слышно за шумом дождя по крыше:
— Скажи, Марис, ты уверена, что влюбилась именно в автора, а не в главного героя книги?
Ее лицо сделалось сердитым, как грозовая туча, но это выражение тотчас исчезло. Криво улыбнувшись, Марис кивнула:
— Справедливый вопрос — особенно после того, что я тут наговорила о Сойере Беннингтоне. Многие писатели рассказывали мне, что читатели часто отождествляют их с героями понравившихся книг и бывают весьма разочарованы, когда убеждаются, что автор — совершенно обычный человек. Сплошь и рядом случается, что писатель не соответствует представлениям, которые сложились о нем у читателей благодаря созданному им литературному герою. Исключения из этого правила есть, но они так редки, что их можно пересчитать по пальцам. Например, Шерлок Холмс и Конан-Дойль — вот один из немногих примеров, когда автор и его герой вполне достойны друг друга, хотя, по мнению некоторых литературоведов, сэр Артур был куда более интересным и разносторонним человеком, чем знаменитый сыщик. А представь себе сутулого, хилого очкарика с гнилыми зубами и желтым лицом заядлого курильщика, который строчит что-то вроде саги о Тарзане… Я уверена, что встреча с таким субъектом разочарует любого читателя, который рассчитывает увидеть нечто совершенно противоположное…
— Любопытное наблюдение, — заметил Паркер. — Но ты не ответила на мой вопрос.
Марис раздраженно поморщилась.
— Не говори глупости! Я влюбилась в своего мужа — и точка! Сначала — в его талант, а уж потом в него самого. Кстати, я до сих пор его люблю, если это тебя интересует.
Паркер долго смотрел на нее.
— И о чем он думал? — спросил он наконец.
— Кто, Ной?
— Нет, Сойер Беннингтон. Ты сказала — когда его вешали, он думал о…
— Ах да!.. Он вспоминал свою первую встречу с Шарлоттой.
Марис заколебалась, но Паркер знаком попросил ее продолжать.
— Ной описал этот момент так красочно, с такими яркими подробностями, что я словно наяву видела сад, чувствовала запах нагретой травы и созревших фруктов, ощущала жару… Перед этим Сойер несколько дней был в пути, помнишь? Случайно он натыкается на ферму родителей Шарлотты и решает заглянуть туда, чтобы попросить воды для себя и своего коня. Но на ферме никого нет, она кажется брошенной. И лишь когда Сойер ведет коня к колодцу, он замечает Шарлотту, которая спит на одеялах в тени персикового дерева. Рядом с ней спит маленький мальчик, и он решает, что это ее ребенок. — Марис улыбнулась. — Впоследствии Сойер был очень рад узнать, что малыш — ее младший брат.
«Конечно, он был рад!» — хотел сказать Паркер, но не смог. Голос Марис словно околдовал его, и на несколько мгновений он сам едва не ощутил себя Беннингтоном, сжимающим в заскорузлом кулаке сыромятные поводья своего вороного.
— Шарлотта была самой красивой женщиной, какую ему когда-либо приходилось видеть, — самозабвенно продолжала Марис. — Описание ее лица, волос, губ занимает несколько страниц. Из-за жары она завернула подол платья почти до колен, и вид ее икр и лодыжек воспламеняет в Сойере чувственность, так как по складу характера он очень женолюбив. С тем же успехом Шарлотта могла бы спать голой. Точно зачарованный глядит Сойер на то, как мерно поднимается и опускается ее грудь, как влажно блестят между приоткрывшимися губами ровные белые зубы, однако в этом разглядывании есть что-то благоговейное, словно перед ним не обычная фермерская дочка, а сама мадонна, к которой страшно прикоснуться даже пальцем.
Разумеется, Сойеру следовало бы поступить, как подобает джентльмену, и поскорее удалиться, пока Шарлотта не проснулась, но он остается и продолжает разглядывать девушку, пока на гребне ближайшего холма не показывается фургон. Это возвращаются ее родители, которые ездили в город, чтобы пополнить запасы продовольствия.
84 
