— Расскажи Грэму, что с тобой произошло. Ведь эти подлецы не будут сидеть сложа руки. Они будут пытаться добраться до тебя через Грэма. Расскажи ему все раньше, чем это сделает кто-нибудь из них.
Джейд признала, что в словах Кэти есть своя правда. Но она могла бы рассказать ей и о Велте, которая в самоубийстве отца обвиняла дочь. Что, если она расскажет Грэму о том изнасиловании, а он может, не разобравшись, взять на себя вину за свое зачатие? Джейд не хотела взваливать на сына бремя, которое будет давить на него всю жизнь.
— Нет, Кэти, он никогда не должен узнать.
Вопрос о том, разрешить ли Грэму поездки на велосипеде на стройплощадку, Джейд отложила на время, пока Диллон уехал из города для переговоров о поставках бетона.
— Он попросил меня присмотреть, чтобы Ленер без него не голодал, — рассказала она Грэму, вернувшись вечером домой. — Поэтому нет смысла обсуждать вопрос о твоих поездках туда. Мы поговорим об этом, когда мистер Берк вернется.
Грэм упал духом.
— Когда ж это будет? Через сто лет?
— Он сказал, что через две недели.
— Сто лет ждать, — удрученно проворчал Грэм, выходя из комнаты. Он был недоволен тем, как обернулись события, но Джейд в душе радовалась этому. Предостережения Кэти нельзя было сбрасывать со счетов. Стремясь в одиночку осуществить свой план, Джейд упустила из виду возможные ответные меры Патчеттов и Хатча. Со времени их встречи они затаились, но именно это было подозрительно. Сомнения не было — они что-то затевали. Пока Джейд не узнает, что именно, она не может позволить себе расслабиться ни на минуту. Поэтому ей не хотелось, чтобы Грэм разгуливал по городу.
Без Диллона работы на строительстве продолжались: на время своего отсутствия он назначил своим заместителем бригадира землекопов. Зная, как высока требовательность Диллона, Джейд вполне доверяла этому человеку. И все-таки чувствовала себя спокойнее, когда Диллон был рядом.
Стройплощадка привлекала внимание толп любопытных и превратилась в настоящий туристический объект. Редкий день Джейд не давала интервью какому-нибудь журналисту. Лола Гаррисон, репортер из Чарлстона, провела с ней почти целый день. Она написала статью о фабрике «Текстиль» для воскресного приложения. Статью перепечатали несколько ведущих газет Юга.
Весну сменило лето. Дни стали длиннее. Однажды вечером Джейд решила задержаться подольше. Землекопы остановили свои экскаваторы и покинули стройплощадку. Она была так поглощена работой, что потеряла счет времени. На улице залаял Ленер.
От радостного предчувствия в ее временном офисе стало как будто светлее. «Диллон вернулся», — подумала Джейд. Но кто-то поднимался по ступенькам вагончика не так тяжело, как он, и лай Ленера не был радостным. Дверь распахнулась.
— Привет, Джейд!
— Донна Ди! — В этом возгласе было и удивление от появления ее бывшей подруги, и облегчение, что посетитель не опасный.
Ленер все еще лаял.
— Перестань! — прикрикнула Джейд. Пройдя через комнату, она закрыла дверь. Потом повернулась к неожиданной гостье.
— Ты прекрасно выглядишь, Джейд. — Улыбка Донны Ди была полна горечи и зависти. — Но, впрочем, ты всегда так выглядела.
— Спасибо!
— Не беспокойся. Я не жду от тебя ответного комплимента. Все равно неправду скажешь.
Джейд и не собиралась говорить об этом. Годы не были благосклонны к Донне Ди, которая и раньше не отличалась красотой. Ее привлекательность заключалась в живом характере. Но сегодня и это исчезло. Ее извращенное чувство юмора переросло в злобу.
— Зачем ты пришла?
— Могу я сесть?
Джейд кивнула в сторону стула и вернулась к письменному столу. Донна Ди села, нервно натянула подол юбки на колени. Это движение не было вызвано скромностью — она нимало не беспокоилась, открыты ее колени или нет. Нервозность вызывало что-то другое. Может быть, чувство вины?
— Я была у тебя дома, — начала Донна Ди. — Они мне сказали, что ты задержалась на работе.
— Они?
— Пожилая женщина и мальчик… Грэм?
— Да, Грэм.
Донна Ди опустила взгляд. Джейд заметила, что она обеими руками вцепилась в ремень сумочки, как будто боялась, что сумочку отнимут.
— Я и не знала, что у тебя есть сын. Не знала… несколько дней назад.
— Он был в Нью-Йорке, заканчивал учебный год. Ты откуда о нем знаешь?
— Ты же знаешь, как у нас распространяются слухи.
— Да, знаю. Слишком хорошо.