Джейд выдернула голову из его рук и отшатнулась.
— На сегодня все, сказал Нил, все еще улыбаясь. — Я опаздываю на встречу
Послав ей воздушный поцелуй, он сел в свой «эльдорадо» и уехал. Джейд сохраняла бесстрастное выражение лица до тех пор, пока он не скрылся из виду. Затем молча оперлась на стену вагончика. Диллон высунулся из двери.
Его лицо было суровым, мрачным и злым.
— Ну все! Я был мил, был терпелив. Но мне безумно надоела вся эта чертовщина. Я хочу знать, что, черт возьми, происходит, и почему? Ты не уйдешь отсюда, пока я этого не узнаю.
XXVI
Взяв Джейд за руку, он потянул ее вверх по лестнице. Затем запер дверь, отключил телефон и указал на кушетку.
— Садись?
— Диллон, у меня еще много работы.
— На сегодня хватит. Во всяком случае, мне все равно, что там у тебя намечено Нам надо поговорить. Садись.
Джейд опустилась на кушетку, закрыв лицо руками, подчиняясь скорее из-за нервного напряжения, чем из-за послушания.
— Хочешь что-нибудь выпить?
Она покачала головой. Диллон выдвинул складной стул, поставил его в нескольких сантиметрах от ее колен и сел на него задом наперед, положив руки на спинку.
— Ладно, выкладывай!
— Что выкладывать?
— О Боже, — раздраженно воскликнул он. — Мы что, опять будем играть в кошки-мышки?
— Это ты играешь. Я ни во что не играю. Я хочу уехать домой.
— Минуту тому назад ты хотела работать.
— Перестань надо мной издеваться!
— Тогда рассказывай.
— Что ты хочешь знать?
— Для начала объясни, почему два человека заявляют о том, что Грэм — их сын?
— Потому что каждый из них здорово бы выиграл, если бы Грэм оказался их сыном. Хатч получил бы почку, а Нил — наследника. — Когда Диллон с удивлением посмотрел на нее, она ответила: — После того несчастного случая, когда Айвену отрезало ноги, Нил не может иметь детей.
Диллон наконец понял, однако не был удовлетворен ее объяснением.
— Все равно я не могу понять, Джейд. Мужчины не так-то просто признают свое отцовство. Обычно все бывает наоборот.
— Тут необычные обстоятельства.
— Ты что, спала с ними обоими?
— Нет.
— Значит, у них нет оснований претендовать на Грэма?
Она промолчала.
— Кто отец Грэма, Джейд?
— Я не знаю!
— Значит, ты все-таки спала с ними обоими?
— Нет!
— Черт подери, — завопил Диллон. — Ты мне что-нибудь объяснишь?
— Они меня изнасиловали.
Эти слова в маленькой комнате прозвучали оглушительно громко. Они еще звучали в ушах Диллона, а когда он молча уставился на Джейд, она закрыла лицо руками.
— Они меня изнасиловали, — сказала она тихо. — Они меня изнасиловали.
Диллон запустил все десять пальцев в свою шевелюру и откинул волосы со лба. Затем опустил руки и хлопнул ими по бедрам. Он хотел знать, он заставил ее рассказать, но не рассчитывал услышать такое!
Он думал услышать признания исправившейся непутевой девчонки или застенчивой и скрытной девушки, которая боролась с собственной робостью, вступая в случайные связи. Наконец о бунтарке, протестующей против деспотичных родителей. Но такого он не ожидал!
— Когда же это было, Джейд?
— В феврале, когда я училась в выпускном классе. В тот день я узнала, что нас с Гэри наградили полной стипендией для учебы в университете.
— Гэри! — Черт побери, он уже думал, что знает всех участников этой драмы, а тут она назвала еще одного.
— Гэри Паркер, — сказала Джейд. — В школе мы очень любили друг друга. Но это было большее, чем просто первая любовь. Мы собирались пожениться и вместе изменить мир.
Тихо, монотонно, бесстрастно Джейд поведала ему об их отношениях.
— Мы так много ждали от будущего. Я очень его любила.
— А он не мог быть отцом Грэма?
Джейд взглянула в окно, которое к этому времени превратилось в лиловый квадрат.
— Нет. Когда они меня изнасиловали, я была девушкой.
— Черт возьми! И они двое вышли сухими из воды?
Она опять взглянула на Диллона.
— Их было трое. Третий — Ламар Гриффит. Застенчивый, робкий парнишка, пошел с ними, чтобы не ударить в грязь лицом перед Нилом.
— Он тоже все еще живет в Пальметто?
Она рассказала ему о судьбе Ламара. После продолжительного молчания Диллон произнес:
— Я понимаю, что это была затея Нила.
— Да! — гневно согласилась Джейд. — Он у них был заводила. Если бы не он, ничего бы не случилось. Однако Хатч и Ламар могли бы остановить его. Вместо этого они тоже приняли участие в насилии и бросили меня там.