Особенно,... 
99 
– О, Брайан! В приступе похоти он одной рукой свалил меня на пол и сорвал одежду!
Пальцы Брайана еще сильнее вонзились в ее плечо.
– Прекрати паясничать! Он дотронулся до тебя?
– Нет, конечно же, нет! Просто я понервничала немного, потому что никого рядом не было, а он казался слишком… заинтересованным. Потом выяснилось, что он просто хотел нарисовать мои руки. – Она помахала пальцами левой руки. – «Руки ангела». Теперь сиди спокойно, а то испортишь мою работу, и у тебя останется отвратительный шрам. Хотя твоя ревность мне льстит.
– Я не ревную. – Он отпустил ее плечо и усилием воли постарался избавиться от зеленой пелены, застилавшей глаза. – Просто не хочу, чтобы какой-то бродяга приставал к тебе.
– Он не приставал, а если бы пристал, я бы справилась с ним. Последний стежок! – Керби натянула нитку, завязала узел, отрезала и внимательно осмотрела линию аккуратных стежков. – Отличная работа, хотя себя хвалить не принято.
Она поднялась, чтобы приготовить противостолбнячный укол.
– И как бы ты, интересно, справилась?
– С чем? А, мы все еще об этом… Вежливым категорическим отказом.
– А если бы не помогло?
– Я бы хорошенько надавила на ожог, и он свалился бы на пол, визжа от боли.
Когда Керби снова повернулась к нему, предусмотрительно пряча шприц за спиной, Брайан улыбался.
– Ты действительно сделала бы это?
– Конечно! Однажды я охладила пыл перевозбудившегося пациента, нежно нажав на его гортань. Он тут же прекратил делать грязные предложения мне и медсестрам. Брайан, ты еще не соскучился по лилиям?
Он побледнел.
– Которые у тебя за спиной?
– Ну да. Просто посмотри на лилии.
– О господи! – Он отвернулся, а спустя секунду дернулся, вскрикнув от боли. – Укол, черт побери. Ты чем пользуешься, обивочными гвоздями?
– Вот и все. – Керби протерла место укола и села, чтобы перевязать его руку. – Не мочи повязку. Я буду менять ее по мере необходимости. Дней через десять-пятнадцать, может быть, снимем швы.
– То-то повеселимся!
– Держи, – она вынула из кармана халата леденец на палочке и протянула ему. – За то, что был пай-мальчиком.
– Сарказм я понял, но леденец возьму. Керби развернула конфету и сунула ему в рот.
– Прими пару таблеток аспирина. Местная анестезия быстро проходит, и тебе будет больно. Надо идти впереди боли, а не гнаться за ней.
– Не хочешь поцеловать?
– Так и быть, – она подняла его руку и легко коснулась бинта губами. – Будь осторожнее со своим кухонным оружием. Я люблю твои руки такими, какие они есть.
– Тогда, может быть, ты не станешь возражать, если я загляну сюда попозже вечерком, свалю тебя на пол одной рукой и сорву одежду?
– Думаю, не буду. – Керби потянулась к нему и быстро поцеловала. – Чем скорее, тем лучше.
Брайан взглянул на стол для обследования больных, и его лицо осветилось улыбкой.
– Послушай, раз уж я здесь, может, ты осмотришь меня? Не был у врача года три. Можешь надеть фонендоскоп. Только, чур, ничего, кроме фонендоскопа!
Керби почувствовала, как по телу пробежала дрожь желания. Но в этот момент кто-то постучал в дверь, и она вернулась с небес на землю.
– Придется назначить вас на вечер. – Она отстранилась и встала, чтобы убрать поднос. – Я все утро занималась ветрянкой, и это мой следующий пациент.
Брайан вдруг понял, что не хочет уходить. Он хочет сидеть здесь и смотреть на нее. Смотреть, как уверенно она управляется со своими инструментами, как изящно двигается… Так что он остался и стал смотреть.
– И у кого же ветрянка?
– Похоже, что у всех, кому меньше десяти. Уже семь случаев! Кстати, ты болел ветрянкой?
– О да, мы все трое болели одновременно. Кажется, мне было девять, значит, Джо было шесть, а Лекс – меньше трех. Мама вылила на нас пару галлонов каламина.
– Должно быть, вы отлично повеселились.
– А что, было не так уж плохо – особенно после первых нескольких дней. Отец съездил на материк и привез огромную коробку кубиков, не меньше дюжины раскрасок, девчонкам – кукол Барби, а мне – огромные экскаваторы и подъемники, да еще коллекционные машинки.
Брайан расчувствовался от воспоминаний, понял это и неловко пожал плечами.
– Наверное, он просто отчаянно хотел занять нас чем-нибудь.
И дать немного отдохнуть вашей матери, подумала Керби.
– Могу представить, как трудно справляться с тремя больными детьми. Похоже, он поступил правильно.
99 
