Особенно,... 
67 
Игорь Саввич подпрыгнул на месте от неожиданности, а мальчик подмигнул лазоревым глазом:
– Вот нет меня – и ты ни к чему! Только мясо жрать! Или еще врага найдешь? Борец!
– Болтай! – хмуро пробормотал отец Егорий.
– Худо тебе без меня будет! – сообщил мальчик, перебираясь на другой стул, поближе.– Да ты не робей! Бог твой мне от вас отступиться не даст! Не было б волков – овцы вмиг разбежались бы: на что им тогда пастырь? Не робей, собачья душа! Кусай их за ноги! Но помни: пасть у тебя волчья, зубастая! Забудешь хозяина – сам всех сожрешь. Потому и в породе твоей – без хозяина ни-ни. Чуть что, он тебя по носу – цык! «Не убий! Не возжелай!»
Я-то знаю, сам таким был! – И подрыгав короткими ножками: – Да знаешь ли ты, кто я?
– Зло ты,– равнодушно произнес Игорь Саввич.
– Дурак! – сердито сказал мальчик.– Зло! Зло! Что не по тебе – все зло! Р-р-гав! А я ведь люблю вас!
– Любишь,– кивнул отец Егорий.– Мучить!
– Дурак! Кого любят, с того и спрашивают! Кому от тебя более всего достается? Ближним твоим! Кто дитя не наказывает, тот… как там дальше?
– Речи змеиные и слушать не стану!
– Пенек! – вздохнув, сказал мальчик.– Ну, возрази мне! Бог твой со мной поспорить не гнушался!
Отец Егорий молчал, уставясь в закрытое снежной накипью окно.
Мальчик ждал. Взгляд лазоревых глаз передвигался медленно с предмета на предмет. Трубка погасла.
– Скучный ты,– сказал, так и не дождавшись ответа.– Сам скучный, и мысли твои скучные. Даже усомниться толком не можешь. Убью я тебя. И душу твою возьму.
Мальчик щелкнул пальцами, и пред ним возник крошечный, сантиметров десяти, Игорь Саввич.
Мальчик положил пухлую ручку на голову образа, и отец Егорий ощутил пудовую тяжесть, легшую на макушку. Он хотел подняться, просто сдвинуться, но гнет усилился, вжал его в табурет. Мальчик взялся второй рукой за шею гнома, и стальной обруч пережал горло отца Егория. Он руками схватился за горло, побагровел…
Мальчик ослабил пальцы:
– Ну, скажешь что-нибудь?
Отец Егорий мотнул головой.
«Пес,– подумал он,– пес?..»
Стальной обруч вновь сдавил ему трахею.
Мальчик глядел с интересом. Одна светлая бровка его комично приподнялась…
Глава пятая
М аленький Игорь Потмаков сидел на горячем песке. В двух шагах от него сползал вниз белесый язык рибоя. Чайки пластмассовыми игрушками подпрыгивали на волнах.
Рука Игоря сжимала твердый вафельный стаканчик, полный розового фруктового мороженого. Игорь лизнул выпуклую горку, зажмурился, лизнул еще, прихватил верхними зубами ледяной кусочек, открыл глаза и увидел пса.
Пегий вислоухий кобелек часто-часто дышал. Язык красной тряпочкой свисал сбоку. Коричневые, навыкате, глаза – на мороженом. Сидел, переминаясь иногда передними кривыми лапками, чуть поскуливал: «Ясно, что не даст. Но вдруг чудом…»
Игорек укусил еще раз. Ох, почему мороженое всегда так быстро кончается!
Песик заскулил чуть громче. Тоненько, будто свистел.
Игорек взглянул мельком, откусил еще крошку, тщательно изучил остаток. Почти половина.
Песик скульнул опять. Он подобрался поближе, протяни руку – коснешься круглой рыжей головенки. Игорь тяжело вздохнул. Откусил с краешка, с хрустящей вафельной корочкой… и положил остаток в перевернутую маску для плавания. Затем встал, стряхнул с трусов песок и, сделав три шага, плюхнулся в теплую воду.
Когда он вернулся, песик исчез. Маска была дочиста вылизана. Игорек вздохнул, все еще жалея мороженое (почти половина!), взял маску, ополоснул ее, надел, подсунул под резинку легкую пласт-массовую трубку, нырнул и повис над лохматыми от водорослей камнями. Крошка крабик бочком просеменил по песку. Игорек хотел схватить, но крабик улизнул под валун.
Лежать в воде лицом вниз так приятно. Солнце греет спину. Дышать совсем не трудно, хотя в изгибе трубки ворчит столовая ложка морской воды. А вот если бы подняться вот так, взлететь в воздух, как будто это вода, взлететь, поплыть над сонным побережьем, над разморенными солнцем пляжниками, над пирамидками кипарисов… Наверху не жарко. Папа говорит – там воздух холодней, чем внизу. Еще он сказал: дети – как ангелы. Маме сказал, но какая разница. Папа, он всегда говорит правду. Как ангелы. Значит, должны летать. Зачем ангелам рисуют крылья? Игорек знает – крылья им не нужны. Зачем крылья, если можно так, запросто, подняться над водой, лететь, лететь! А внизу белые крестики чаек, синяя, блестящая, как фольга, вода…
67 
