41 
– Что случилось, мама?
– Мистер Бронсон, – объяснила Холли, – рассказывал мне одну историю из своего детства.
Хотя Роза совершенно не поняла, что в этом смешного, она тоже рассмеялась.
Бронсон смотрел на обеих, и его карие глаза наполнились каким-то особенным теплом.
– Мне кажется, я никогда не видел ничего красивее, чем вы обе.
Веселость Холли тут же исчезла. Она встала, внезапно похолодев и вынудив Бронсона также подняться. Ей не следует находиться здесь, была первая мысль. Ей ни в коем случае не следовало соглашаться работать у него, несмотря на все соблазны. Она только теперь поняла, как она неопытна и уязвима, ведь в противном случае он не сумел бы с такой легкостью нарушить ее равновесие. Если она не будет держаться с ним настороже, он посеет в ней тревогу. Неужели он так волнует ее потому, что она долго жила без мужчины? Или потому, что он так непохож на всех остальных ее знакомых?
Хуже всего было то, что любая радость от его общества, любое признание его здоровой, закаленной улицей мужественности – это предательство по отношению к Джорджу.
На мгновение ей вспомнились дни отчаяния, когда умер ее муж, и мрачное желание, снедавшее ее. Ей от всей души хотелось умереть вместе с ним. Только беспокойство за малышку дочь спасли ее от безумия. И она поклялась воздать Джорджу почести тем, что будет всю жизнь любить его одного. Но вот совершенно чужой человек осторожно, шаг за шагом, пытается увлечь ее с выбранной дороги.
– Мистер Бронсон, – сказала Холли дрожащим голосом, – мы… мы увидимся за ужином.
Лицо у Бронсона было так же серьезно, как и у нее.
– Разрешите Розе поесть вместе с нами, – попросил он. – Неужели дети аристократов никогда не ужинают вместе со всеми?
Холли ответила не сразу.
– Иногда в загородных имениях детям позволяют поесть en famille [2]. Однако в большинстве приличных домов дети едят отдельно, в детской. Роза привыкла к порядкам, установленным в доме Тейлоров, и вряд ли стоит менять правила…
– Но там она ела в обществе других детей, верно? – заметил Бронсон. – А здесь ей всегда придется сидеть за столом в одиночестве.
Холли посмотрела на маленькое личико дочери. Роза, кажется, затаила дыхание, молча ожидая, удастся ли неожиданному защитнику добиться для нее места за обеденным столом взрослых. Холли вполне могла бы настоять на своем. Но Бронсон и малышка смотрели на нее выжидающим взглядом, и Холли вдруг с веселым отчаянием поняла, что придется нарушить еще одно правило.
– Ладно, – сказала она. – Если Роза будет себя хорошо вести, отныне она сможет садиться за стол вместе со всеми.
К удивлению Холли, Роза бросилась к Бронсону с радостными возгласами.
– Ах, мистер Бронсон, – воскликнула она, – благодарю вас!
Усмехнувшись, Закери присел на корточки.
– Благодарите вашу маму, принцесса. Я только попросил. А разрешение дала она.
Кинувшись к матери, Роза покрыла ее лицо поцелуями.
– Милочка, – пробормотала Холли, стараясь удержаться от улыбки, – пойдем наверх, сменим твой передничек и умоемся перед обедом. Нельзя, чтобы ты была похожа на оборванца.
– Хорошо, мама. – Роза взяла ее за руку и нетерпеливо потащила за собой.
Глава 7
Возобновив переписку с некоторыми подругами, которых не видела со времени смерти Джорджа, и сообщив им, что работает и проживает в лондонском доме мистера Закери Бронсона, Холли была удивлена их реакцией. Естественно, многие выражали неодобрение, даже предлагали ей жить у них, если она действительно так нуждается. Но большинство неожиданно выразили интерес к ее новому положению и спрашивали, нельзя ли им навестить ее. Судя по всему, огромное количество дам хотели увидеть дом Бронсона, более того – встретиться с ним самим.
Когда Холли рассказала ему об этом, Закери не выразил никакого удивления.
– Это обычное дело, – бросил он с циничной улыбкой. – Женщины вашего класса лучше пойдут на гильотину, чем выйдут замуж за такую дворняжку, как я… но удивительно, сколько таких женщин мечтают быть со мной «друзьями».
– Вы хотите сказать, что они хотят… с вами?.. – Холли замолчала, шокированная. – Даже замужние?
– Особенно замужние, – сухо сообщил Бронсон. – Пока вы соблюдали траур, уединившись в тейлоровском доме, я развлекал в своей постели множество знатных лондонских леди.
– Джентльмену не пристало хвастаться своими постельными победами, – заметила Холли, покраснев.
41 
