Особенно,... 
136 
– Роман Георгиевич знал, что в этом конверте?
– Сначала он клялся, что ничего не знает, что он не вскрывал конверт. И, как оказалось, он действительно не вскрывал его. Он был, безусловно, порядочным человеком и умел хранить чужие тайны… Он отнес конверт в ресторан, где работает Дмитрий, и видел, что стало с ним, когда тот вскрыл его… Юля, а разве вы ничего не знаете об этом конверте?
– Нет…
– Но ведь вы же его девушка? Неужели он вам ничего не рассказал? И никуда не поехал?
– Нет. Поэтому-то я приехала сюда, чтобы узнать от Романа Георгиевича, я же говорила вам… Дмитрий – человек не от мира сего.
– Да знаю я, – Стелла махнула рукой. – И знаешь, что было в этом письме? Ведь когда твой Дмитрий распечатал его и прочел, он сделал это в присутствии Романа, поэтому-то мы и узнали, что в нем…
– Что?
– Найди, мол, какую-то девицу по прозвищу Гел, в таком-то баре в Москве. И все. Все, ты понимаешь?! В этом был весь Бахрах. Он и жил странно, и умер странно, и завещание оставил странное. Ну скажи, разве может нормальный человек, с понятием, так поступить со своими близкими, со своими сыновьями?
– А может, Роман что-то напутал и передал ему не то письмо?
– Как же! Роман никогда и ничего не путал. Этим-то он и был ценен. Поэтому-то они все и доверяли ему.
– А что эта девушка, Гел?
– Короче. Я заставила Романа купить желтый конверт и написать слово в слово то, что было написано и адресовано Дмитрию. Послала надежного человека в Москву, чтобы тот передал Валере, который к тому времени уже давно вернулся домой, это письмо. И думаю, может, он что-нибудь узнает про эту Гел. Я знала, что он позвонит мне сюда, в гостиницу, и обязательно расскажет и о визитере, и о письме. И когда он мне позвонил и рассказал об этом, я сообщила ему, что точно такое же письмо получил и Дмитрий. И что наверняка эта самая Гел подскажет ему, как и его единоутробному брату, где искать наследство.
– И что же?
– Валера поехал в «Черную лангусту»…
– Куда?
– В бар, – раздраженно объяснила Стелла и закурила новую сигарету. – Приехал туда, а ему и говорят: Гел давно нет, ее то ли убили вместе с бывшим хозяином, то ли она сбежала… Словом, ее нигде нет. И мой сыночек сразу успокоился, представляешь? Больше того, в этом баре он подцепил какую-то проститутку, и теперь они живут вместе. В квартире моего сына, между прочим. Он просто голову потерял, так влюбился.
– А почему вы остались здесь, а не вернулись в Москву? Или в Америку?
– Я пасла здесь Дмитрия, – простодушно ответила она. – Думала, что он только для виду разозлился на письмо своего отца, что на самом деле он непременно поедет в Москву. Но я ошиблась. Он действительно никуда не поехал.
Юля подумала о том, что Валера Нодень, он же Франк, настолько несерьезно отнесся к тому известию, что его родной отец мог оставить ему какое-то наследство, что даже не счел своим долгом рассказать матери о встрече с настоящей Гел. Значит, Жене Рейс повезло, и она встретилась с хорошим человеком, у которого свой бизнес и свое представление о счастье. И вот теперь Валера наверняка разыскивает ее, недоумевая, почему его бросили. А Женя Рейс страдает рядом с Гел в каком-нибудь тихом пансионате и мечтает о своем возлюбленном.
– Послушайте, Стелла. За что вы убили Романа Георгиевича?
– Да я его не убивала. Конечно, я наорала на него… Может, сердце не выдержало… Но почему он раньше не сказал мне, что Дмитрий – мой сын. Разве я уехала бы из России, разве я позволила бы ему, Бахраху, взять замуж эту девицу, на которой он женился только из-за возможностей ее отца? Да я разнесла бы все это осиное гнездо и была бы наверняка счастлива. Ведь я любила Мишу, он был мне родным человеком. А Саша… в нем я пыталась найти то, чего не хватало в Бахрахе. Мне было нелегко разобраться в своих чувствах. К тому же эти пьянки, оргии. Я не принадлежу к числу тех женщин, которые из-за денег, из-за материального благополучия будут терпеть зарвавшихся мужей. Я не так воспитана. И если можно как-то иначе устроить свою жизнь, то почему бы не воспользоваться этим? У меня были хорошие мужья, и Патрик, и теперь вот Себастьян. Но мы скорее друзья, чем супруги. И я, конечно, изменяла и изменяю им…
Стелла закрыла глаза и, задумавшись, приложила к щеке стакан, и в эту минуту Юле показалось, что в соседней комнате кто-то ходит. У нее волосы зашевелились на голове, когда дверь, соединяющая эти комнаты, распахнулась, и на пороге возникла фигура во всем черном. Словно нимб засияли при свете лампы белые волосы.
136 
