105 
Аля сидела, слушала Юдина и не верила своим ушам. Она понимала, что он, столько пережив и заново родившись после тяжелого ранения, многое переосмыслил, но не понимала, как можно было их чудесные отношения, которые между ними установились незадолго до его «убийства», считать порочными. Он откровенно раскаивался в своем поступке и считал только себя виновным в том, что, поддавшись соблазну получить в любовницы красивую девушку, спровоцировал дальнейшие поступки своей сестры, приведшие к трагедии, и одновременно опустился на одну ступень с ее отцом, Вениамином.
– Если тебя интересует мое мнение, то оно прямо противоположное. Да, я не скрою, что поначалу мне было все это дико… Как это так: отец продал меня какому-то мужчине. Но потом, когда я узнала тебя поближе и поняла, что ты за человек, в моем сердце появилось теплое чувство к тебе. И пусть это была не любовь, мне все равно было хорошо с тобой, у тебя. И ты это прекрасно знаешь. Поэтому не надо сейчас юродствовать и анатомировать все то замечательное, что было между нами и носило пусть и странноватый, но все равно любовный привкус. Я любила тебя как человека, мне было спокойно с тобой. Чувствовала себя защищенной. Мне нравилось разговаривать с тобой, заботиться о тебе. Мы с тобой приятно проводили время, и я никогда не чувствовала себя униженной и оскорбленной. И ты совершил преступление не когда «купил» меня у моего отца, а когда, оправившись от раны, не пытался связаться со мной напрямую и выяснить, какие же истинные чувства я к тебе испытываю.
Юдин слушал ее молча, и Аля, то и дело бросая взгляд на зеркало, в котором она видела его сосредоточенное бледное лицо, испытывала смутное чувство тревоги и отчаяния. Она чувствовала, что своим откровением может совсем оттолкнуть его, и даже ждала, что Юдин сейчас остановит машину и попросит ее выйти, но пока что ничего такого не происходило. Она жарко выговаривала ему свою обиду, считая почему-то именно его виновным в том, что она столько времени провела у Софьи Андреевны, а после оказалась втравленной в аферы Маши Авериной, от которой теперь не знала как избавиться. А Юдин слушал. Вел машину и слушал. Молча.
Когда же она наконец устала и, откинувшись на сиденье, закрыла глаза, испытывая, с одной стороны, облегчение от того, что выговорилась, а с другой – чувство предстоящей очередной потери, вдруг подал голос Теслин:
– Это ты глупая, дорогуша, а не мы, мужчины. Борис знал, что ты жива, здорова и живешь с Машей. Он много раз приходил к твоему дому, чтобы только увидеть тебя…
– Но почему же он не подошел ко мне? – она всплеснула руками. – Я уже устала задавать этот вопрос…
– Да потому что он нанял одного человека, чтобы тот навел справки о Маше.
– И что же он узнал? – Аля напряглась, чувствуя, что вот сейчас она наконец узнает, что известно о делишках Маши и насколько опасна ситуация, в которой они оказались.
– Ты странная, однако… – теперь уже и Теслин выглядел растерянным. – Ты что, не понимаешь, о чем я тебе толкую? Ты не понимаешь, почему Борис не подходил к тебе, не давал о себе знать?
– Нет…
– Маша – лесбиянка, что же тут непонятного?
Казалось, он был потрясен до предела ее тупостью.
– Но ведь это же она, а не я… Борис, – она хлопнула Юдина по плечу, – и ты мог подумать, будто бы я и Маша…
Она чуть не задохнулась от возмущения.
– Да ты же знаешь меня отлично! Я – нормальная, нормальная! И я до последнего не знала, с кем делю кров и еду. Я всегда думала, что нужна Маше просто как друг, как близкий друг. Мы были нужны друг другу, и рядом нам было не так одиноко. Вернее, совсем не одиноко…
– Но я-то не знал, – отозвался Юдин. – Не знал.
– Ты мог бы спросить. Подойти ко мне и спросить…
Машина свернула с трассы на грунтовую дорогу, потом плавно перешла на мягкую, песчаную и углубилась в густой хвойный лес. Свет фар освещал розовые стволы сосен и елей. Дорога запетляла, неожиданно сосны словно расступились, и Аля увидела дом. Большой, из красного кирпича, с красной черепичной крышей.
– Все, приехали.
Борис Ефимович вышел из машины и, когда Аля ступила на упругую почву, не выдержал и бросился к ней, обнял.
– Прямо не верится, что это ты… Не верится… Я так рад, так счастлив…
Но Але не терпелось узнать, как они встретились с Теслиным и где.
– Сейчас будем завтракать, и я тебе все расскажу… Удивительная история, если учесть, что я бываю на своей городской квартире довольно редко и, чтобы войти туда, пользуюсь отмычками, которые купил по случаю у одного «домушника»…
105 
