Особенно,... 
92 
— Настроение нынче что—то паршивое, — пряча улыбку, заметил Чапай, — сыграл бы что—нибудь для своего командира, давненько не слышал твоей балалаечки.
— Уж и не знаю, как развеять Вашу тоску, Василий Иванович.
Судя по всему, любимая Ваша рапсодия с «одесского кичмана» едва ли придется ко времени, тут надо исполнить что—либо тонко берущее за душу. К Вам в последнее время трудно бывает приладиться. Раньше я наперед узнавал любые желания своего командира, а теперь не могу, все мечтаете о чем—то совсем непонятном. Такое впечатление, что каждый день к самому Карлу Марксу на доклад собираетесь.
Кашкет бережно снял с камышовой стены шалаша подвешенную за головку концертную балалайку и тщательно протер ее висевшим рядышком полотенчиком. Поудобней уселся на своем топчане и принялся сосредоточенно подстраивать сердобольную трехструночку. Пробные прикосновения, как одинокие капли дождя, украдкой вплелись в звуковую палитру вечернего Разлива. Даже отдаленный жабий переквак начал приобретать какую—то музыкальную гармонию и художественную осмысленность.
— Ты у меня все—таки однажды доболтаешься, определю я тебя в передовые окопы на доклад к Карлу Марксу, вот там и сыграешь с «одесского кичмана», будут тебе и пряники с повидлом и кофе с молоком. Много чего еще ожидает тебя дурака впереди, ты уж поверь своему командиру. Наш Разлив еще таким раем покажется, белугой завоешь при любом воспоминании о нем. А послушать сегодня мне хочется романс из булгаковской «Белой гвардии», хватит всякую дрянь Чапаю наигрывать. Есть что—то в поэтических грезах про белые акации и гроздья душистые от весны моей юности. У нас под южным солнцем до одури в начале лета акации цвели. А еще в семинарии поп один, прибывший из Украины Закон Божий читать, необыкновенно вкусно из цвета акации варенье готовил. Может в Киеве, он в Андреевской церкви обедню служил, что неподалеку от дома Турбинных расположена. Чудаковатый был поп, без поросячьего сала даже в Великий пост не умел обходиться, трескал втихую, запираясь в семинарском сортире.
Мы, не будь дураками, пробуравили ножичком в досках дырочку и подловили его на горячем. Наставник всем нам пятерки в журнале по успеваемости ставил, боялся, чтобы не заложили архиерею.
— Вы никак батюшкой имели желание сделаться, Василий Иванович, — изображая недоумение, будто впервые слышит, поинтересовался Кашкет. — Представляю Вас в бурке на лихом скакуне и вокруг Святого престола, размахивая кадилом, гарцуете. Вылитый Георгий Победоносец. Православие в Вашем лице потеряло или святителя, или угодника преподобного.
Может, добьем капелевцев и вместе махнем на приход, я при Вас пономарить тихонечко стану, глядишь, и для себя молитвами тихими спасение заслужу. Больно уж в раю повидаться кое с кем мне не терпится.
Из разрозненных звуков, как из осколков драгоценного сосуда, исполнитель начал лепить волшебный силуэт прекрасной музыки. И вот уже в шалаше, заполняя Разлив гармонией совершенства и высочайшей любви, зазвучал непревзойденный белогвардейский романс. Все—таки непостижимое существо человек. Сколько раз в своей фронтовой жизни легендарный комдив кромсал и крушил капелевских офицеров, а вот сейчас, так же самозабвенно и неистово, наслаждался благородством хрустальных их душ.
Выслушав до конца белогвардейский романс, Чапаев распорядился закончить с музыкой и продолжил прерванный разговор.
— Болтаешь, дуралей, что ни попадя, как бы жалеть потом не пришлось. Однако чем заниматься после победы над капелевцами, каждому бойцу хорошенько задуматься следует. Я бы на твоем месте в артисты подался. Говорят, в Москве режиссер один есть по фамилии вроде бы Станиславский, к вешалкам очень неравнодушный. Вот тебя туда в распорядители назначить, поди ни один крючок без дела не пустовал бы. Ну а если без шуток, скажи мне, Кашкет, что у нас в целом с искусством в дивизии происходит. Как оно служит народному делу, как оправдывает надежды революции.
— Ничего такого особенного с искусством в нашей дивизии не происходит, — невозмутимо сообщил денщик, — все идет по заведенному распорядку. Композиторы сочиняют музыку, поэты, как им полагается, пишут стихи, артисты играют в театрах спектакли Те, которые партию славят, в президиумах почетных сидят, а те, которые истину добывают, тоже где—то сидят, но писем пока—что не пишут. Некоторые весельчаки, большей частью из тех, кто белокостной болезнью страдают, лыжи втихаря в сторону капелевцев навострили, мечтают при их благородиях звезды с неба хватать. Скатертью дорожка, как говорится: «барышня с возу». Фурманов, не будь идиотом, распорядился в армейском клубе трехактный балет «Семен Буденный» поставить. Может и меня на заглавную роль пригласит, я уже на всякий случай не бреюсь, усы решил отпускать.
92 
