37 
Когда же они, уже раздетые, оказались в кровати, Элен притянула Рика к себе и отдалась ему со всей страстью. Впрочем, он и не сопротивлялся. Их соединение было бурным и стремительным. Они, словно умирающие от жажды, наконец-то увидели источник с живительной влагой и сломя голову бросились к нему, не замечая ничего на пути.
— Как же хорошо, что я приехала в Глейнпул! — сказала Элен, прижимаясь к Рику.
— Но ты же так и не нашла свою писательницу и не станешь знаменитой журналисткой. — Рик щелкнул ее по носу.
Элен захихикала и удобнее устроилась на его плече.
— К черту писательницу! — воскликнула она. — Зато я встретила тебя.
— Ты рада этому?
— А ты как думаешь? — Она скосила на него глаза.
— Хочу думать, что рада.
— Значит, думай.
За окном стояла глубокая ночь, даже звуки праздника, до этого доносившиеся неясным гулом до дома Рика, утихли. Всему когда-то наступает конец. Умер и праздник, чтобы вновь возродиться на следующий год.
— Ты еще долго пробудешь в Глейнпуле? — Рик приподнялся на локте и сейчас смотрел на Элен сверху вниз.
— Думаю, что дня два, а потом мне на работу, — вздохнула Элен, и в сердце ее вонзилась тоненькая иголочка.
Да, у нее осталось всего лишь два дня. А потом опять начнутся серые, неинтересные будни с очертевшей до судорог работой, привычная одинокая жизнь в пустой квартире, редкие встречи с Кристин, походы в кино на вечерний сеанс. Но главное, в этой жизни больше не будет Рика. Не будет его сильных рук, его горячих губ. Не будет того умопомрачительного полета, что она испытывала сегодня ночью от близости с ним.
А может, плюнуть на все и поселиться в этом спокойном, забытом богом городке, жить рядом с Риком, наслаждаться счастьем, подружиться с Лайзой, а со временем превратиться в такую же хорошую домохозяйку, как она? Готовить Рику обеды, ждать его с работы, ездить к Гроту любви и каждый год веселиться на празднике пива?
Элен вздрогнула, представив все это. Как она, жительница мегаполиса, не успокаивающегося ни днем ни ночью, приживется тут? В кого превратится со временем? В нудную, сварливую жену, которая надоест Рику через несколько лет.
Нет… Пусть лучше у нее будут эти два дня счастья, настоящего, полного, незабываемого.
— Ты о чем-то задумалась? — озабоченно спросил Рик. — О чем?
— Ни о чем, — солгала Элен. — Мне так хорошо с тобой, Рик, что я ни о чем не хочу думать. Лучше поцелуй меня. Это намного интереснее, чем мои мысли.
Рик нежно провел рукой по ее волосам, потом его рука спустилась к ее плечу, прошлась по груди, дотронулась до живота. Рик наклонил лицо к ее лицу, и Элен обхватила его за шею, притянула к себе. Губы их встретились, и все грустные мысли Элен улетели прочь.
В этот раз Рик взял ее нежно и осторожно. Он не спешил, наслаждаясь каждым движением, каждым вздохом. Движения его тела были медленными, но уверенными. Элен чувствовала пылающий огонь внутри себя, расширяющийся, заполняющий все ее нутро. Она хотела взрыва, но, подчиняясь игре Рика, сдерживала его, понимая, что после задержки он будет еще сладостнее. Но и Рик не мог уже контролировать свои движения. Они постепенно убыстрялись, становились настойчивее, сильнее. И наконец наступил тог момент, когда мир взорвался. И вместе с этим взрывом из груди Элен вырвался крик.
— Расскажи мне о своей работе, — попросил Рик, когда они немного пришли в себя.
— Скучно и неинтересно. — Элен даже не хотела вспоминать о ней. Ей было хорошо рядом с Риком, и сейчас ее занимали совершенно другие мысли.
— Мне все интересно, что связано с тобой, — не отставал Рик. — Ведь твоя жизнь сильно отличается от моей, это совершенно другой мир. К тому же я не имею представления, что творится в издательствах или редакциях. Расскажи.
— Ну если тебе это интересно, — с неохотой протянула Элен и начала рассказывать.
Рик был замечательным слушателем, и незаметно для себя Элен разговорилась. Она рассказала о своей работе с письмами читателей, припомнила интересные истории, выдала меткие характеристики своим коллегам, даже упомянула о том, как завидует «касте избранных» — журналистам. Рассказала о своей беседе с мистером Картенлейдом, главным редактором журнала, о его задании и своем решении написать убойную статью о Линн Вейс.
— А ты не думала, что эта твоя Линн Вейс не хочет, чтобы о ней писали? Может быть, это такой секрет, что раскрытие его сулит писательнице большие неприятности? Если еще что-нибудь похуже? У каждого есть право на тайну. Зачем влезать туда, куда тебя не пускают?
37 
