Особенно,... 
82 
Недоумевая, он посмотрел на Эла:
— Они называют это место Большим лесистым каньоном. Но где же деревья?
— Насколько я помню, здесь никогда не было деревьев.
— Так откуда же взялось такое название?
— А это такой своеобразный невадский юмор. В этой стране не так уж много поводов для веселья. — И Эл красноречиво посмотрел на громоздящиеся скалы, полынь и песок. — В основном приходится самому придумывать шутки и развлекать себя.
— Да, и шутки эти по большей части такие же однообразные и безрадостные, как эта страна, — вставил Киннкэйд.
Эл ухмыльнулся:
— Верно.
Лагерь разбили в устье каньона. Как только Киннкэйд поставил палатку и сложил в нее свои пожитки, он отправился на кухню, примостившуюся под тентом. У Дикого Джека уже кипел фирменный кофе. Киннкэйд налил себе кружку, но кофе оказался обжигающе горячим. Тогда Киннкэйд, чтобы остудить его, уселся на приступке фургона. Постепенно подтянулись и остальные. Винс явился последним.
— Никогда не видел, чтобы человек занимался своим барахлом так долго, — заметил Эл. — Что ты там делал все это время в своей палатке? Может, соснул минутку-другую?
— Просто убедился, что под моей постелью нет камней, — осклабился Винс. — Вы, ребята, меня знаете: главное в моей жизни — комфорт.
Старший ковбой Боб Уотерс подошел к ним.
— Пора приниматься за работу. — Присев на корточки он начертил на глине грубую карту местности. — Мы разобьем всю территорию на секции и сконцентрируем внимание на тех местах, где пастбища и вода не более чем в полудне пути друг от друга. Там-то мы и найдем большую часть скота. Работать будете парами…
Первым заговорил Киннкэйд:
— Я пойду с Росситером.
— Отлично. — Винс с тонкой, понимающей улыбкой кивнул ему.
Уотерс внимательно посмотрел на обоих:
— Только не забывайте, зачем вы здесь.
— Я об этом не забуду, — кивнул Киннкэйд.
— Ладно. В таком случае вам достается восточная часть, вот здесь. Это вся территория до Батлеровой Приманки, — показывал Боб на карте, вычерченной им на земле. — Территория большая, но зато вся расположена на равнине. А вы, Эл и Дик, возьмете на себя Тэйблтон. Я же займусь Винни Спрингс. Вопросы есть? — Ответа не последовало, и он поднялся на ноги. — Тогда на коней.
Все как один направились к лошадям. Винс специально задержался немного, чтобы оказаться рядом с Киннкэйдом.
— Прежде мне случалось слышать о прирожденных неудачниках, но я впервые в жизни встретил прирожденного везунчика. На случай, если ты этого не заметил, хочу сказать, что мне в нашей схватке досталось больше твоего.
И он показал на повязку, прикрывающую рассеченную щеку.
— Я заметил. — Киннкэйд сложил поводья петлей на шее лошади и вскочил в седло.
— Рад это слышать. — Винс поправил подпругу и стремена, сильно хлопнул своего жеребца по брюху. — Лучше тебе еще немного подтянуть подпругу, — посоветовал он Киннкэйду.
— И так сойдет.
Киннкэйд тронул своего гнедого.
— Ну что же. Шея-то твоя.
И Винс с равнодушным видом взобрался на лошадь. Выехав из лагеря, они двинулись на восток. Они скакали легким галопом, покачиваясь в седлах. На расстоянии полумили от лагеря им попалось стадо коров с телятами, пасущееся на склоне. Как только животные заметили приближение всадников, все стадо повернулось к ним спиной и ринулось на равнину.
Винс чертыхнулся и крикнул:
— Если мы сейчас не завернем их обратно, то они не скоро остановятся.
Киннкэйд раньше него догадался об этом и пришпорил своего гнедого. Винс тут же последовал его примеру, изо всех сил погоняя жеребца.
Земля под ними была неровной, каменистой и усеянной кустами полыни, кое-где эти кусты возвышались от земли на четыре фута. Лошадям приходилось объезжать такие высокие заросли.
Погоня была успешной, теперь их отделяло от стада не более двадцати ярдов. Нахлестывая лошадей, они одолели подъем, но прямо перед ними на тропе возникли эти чертовы высокие кусты полыни. Гнедой отпрянул, стараясь не столкнуться с кустарником, седло соскользнуло, и Киннкэйд вылетел в кусты головой вперед. Инстинктивно он повернулся на правый бок, чтобы уберечь от удара свою и без того покалеченную левую руку. К счастью, ветви упруго прогнулись под ним, ослабив силу удара.
С минуту он лежал, оглушенный падением, чувствуя, как сломанные острые стебли вонзаются ему в тело. Сильной боли он не испытывал, было только общее неприятное ощущение от тупого удара.
82 
