74 
— Вот они, можешь ни в чем себе не отказывать. — Мэгги протянула ей пакет. — Что за бармен?
Пока Дж. П. объясняла, Алекс, как хозяин дома, принес всем попить.
— Это значит, что его показания не смогут использовать в суде? — спросила Мэгги, когда Дж. П. закончила.
— Они, несомненно, попробуют, но я его на кусочки порву, когда он будет давать показания. Вам заплатили за выступление по телевизору, мистер Бармен? Правда? И сколько? Зуб даю, эти показания нам не угроза.
— Но тем не менее его слова довольно интересны. — Алекс отхлебнул газировки. — Бернис видели с мужчиной, видели, как она уходит с мужчиной из пивной, пьяная в доску. А через некоторое время ее нашли окровавленную в постели с мужчиной.
— Вот что, Тонто[33]: по одной победе за раз.
— Дж. П., — Мэгги практически ощущала, как у нее в голове крутятся колесики, — а не может быть так, что Берни ушла из бара с настоящим убийцей?
— Что? Постой, ты что, думаешь, Берни сняла в баре серийного убийцу, привела его домой, где неожиданно обнаружила восставшего из мертвых Бадди, который выбрал именно этот момент, чтобы явиться и потребовать свою долю от трех миллионов по страховке? Слишком много совпадений. К тому же серийный убийца и ее зарезал бы.
— И то верно. — Мэгги взглянула на Алекса. — А у тебя есть какие-нибудь идеи?
— Даже несколько, моя дорогая, но я пока не собираюсь ими делиться. Дж. П.? Тебе удалось разузнать, как поживает наша Бернис?
— Удалось, да. Но пришла я в, основном, чтобы позлорадствовать — Деттмер здорово расстроится из-за бармена. Ну вот, я заставила этого доктора Челфонта позвонить в клинику, и он узнал, что Берни ведет себя хорошо, не требует виски, ни на что не жалуется, прекрасно себя чувствует и интересуется, нельзя ли ей по такому случаю вернуться домой.
— Что, никакой жуткой ломки? — спросила Мэгги. — Но это же прекрасно! Или слишком мало времени прошло?
— Челфонт сказал, что, по мнению врачей, Берни просто была в запое. Кажется, ты говорила, что после убийства мужа — первого мужа — она стала больше пить?
Мэгги кивнула:
— Берни всегда выпивала. Но после смерти Кёрка начала пить по-черному. Так, значит, она не алкоголик?
— Черт ее знает, — пожала плечами Дж. П. — Допустим, она жить не может без виски — значит ли это, что она все-таки алкоголик, или же она в депрессии, а выпивку достать легче, чем прозак? Я знаю только, что ей намного лучше и она хочет домой.
— А может она вернуться домой?
— Она помещена в клинику добровольно. Это все, на что мы с Челфонтом смогли ее уговорить. По правилам клиники, она должна провести в ней не меньше трех дней, после чего может уехать в любой момент. Или даже раньше. Челфонт как-то замял этот вопрос.
— Так когда она сможет вернуться в город? В среду или в четверг? Я имею в виду, воскресенье, наверное, не в счет, потому что мы ее очень поздно привезли. Но ведь ее арестуют.
— Возможно. Не исключено. Если, конечно, она вернется сюда, а скорее всего, так и будет. У нее хватит ума не пуститься в бега, к тому же я отобрала у нее паспорт. В любом случае ты должна держаться настороже и обязательно сообщить мне, если она заявится. У меня завтра начнется судебное заседание, и я не могу сама с ней нянчиться.
— Алекс? — Мэгги посмотрела на него в поисках поддержки. — Что нам делать, если она вернется сюда?
— Для начала — выкинуть из квартиры всё спиртное, хотя это может ее расстроить. И попросить тех немногих журналистов, которые еще дежурят под нашими окнами, исчезнуть. А еще?
— А еще, — сказала Дж. П., — мне пора. Да, крошка, чуть не забыла. Ты сегодня шикарно смотрелась. Боттомс это заслужил. Только не надо больше так делать, хорошо?
Мэгги принялась изучать содержимое своего стакана, а Алекс взял «дипломат» и проводил Дж. П. до дверей.
— Боттомс? Я уже слышал это имя, да, Мэгги? И что же ты сделала?
— Ничего. — Мэгги отхлебнула пепси. — Ну, почти ничего. Роб Боттомс — это журналист, я забыла, на какой станции он работает. Он сунул мне под нос микрофон, когда я возвращалась домой, и я сказала, что Берни невиновна или что-то вроде того. Дж. П., должно быть, видела в дневных новостях. — Мэгги пожала плечами. — Вот и все. Ничего серьезного.
— Это наверняка достаточно серьезно для тебя, раз ты включила его в свой список жалоб, — настаивал Алекс. Наверное, он ее ненавидел и хотел видеть, как она страдает.
— Ну ладно, ладно. Он сказал одну мерзкую вещь Носоксу, когда тот прикрывал меня от камер, и я… я немножко взбесилась.
74 
