110 
Погруженный в свои мечты, Франсуа был просто трогателен. Однако мысль о том, что может произойти однажды, повергла Гийома в уныние. Ему казалось даже неестественным, чтобы Роза после Феликса де Варанвиля могла вложить свою руку в руку Франсуа Ньеля... даже если бы он допустил, что такое чувство внушал ему его собственный эгоизм. Роза была в его окружении самым очаровательным существом, и мысль потерять ее была ему невыносима. Поэтому отъезд Франсуа был, возможно, не так уж и плох...
Собравшаяся на обед семья выразила единодушное сожаление по поводу отъезда канадца, чье круглое, полное добродушия лицо покорило всех. А то, что причиной отъезда была неизбежная война, еще более усиливало грусть...
– Когда же кончится этот извечный антагонизм между нашими странами? – вздохнул Джереми Брент. – Это длится уже восемь веков, за исключением кратковременных просветов! Неужели обе страны не могут найти способ жить в мире по обе стороны этого небольшого морского пролива?
– Я всегда думал, что это невозможно, – сказал Тремэн. – Слишком много ненависти накопилось...
– И особенно много противоречивых интересов между правительствами! Разве мы не являемся доказательством того, что отдельные личности прекрасно могут ладить между собой и уважать друг друга? Война! Когда столько французских эмигрантов живут на английской земле. Бессмыслица какая-то...
Молодой человек, казалось, был искренне огорчен. Гийом, наблюдавший за ним, вдруг подумал, что ситуация может стать менее приятной.
– Я думаю так же, как вы, – сказал он. – Вы знаете, что все присутствующие здесь к вам очень привязаны, друг мой, и очень расстроены вашим отъездом. Однако, если захотите вернуться и служить вашей стране, никто из нас на вас не рассердится, и мы сохраним к вам дружеские чувства. Не хотите ли отправиться вместе с месье Ньелем?
Эта мысль была очень далека от намерений воспитателя, так как он покраснел до ушей. Захваченный врасплох, он не нашел, что ответить. Первым запротестовал Артур:
– О! Нет! Вы не покинете нас, мистер Брент? Я был бы этим так огорчен.
– Я немного надеялся, что вы скажете именно так, Артур...
– Но я тоже так говорю! – крикнул Адам. – И я уверен, что моя сестра думает так же, как я. И Ронделеры тоже! Жюльен и аббат так вас ценят... Кроме того, вы даете уроки Виктории и Амелии, и потом...
– Адам, – осадил его отец. – Мистер Брент знает все это, он сам должен выбрать, давить на его решение нашей дружбой – это проявление эгоизма.
Мальчик опустил голову. Но Джереми, сидевший между двух учеников, положил свои руки на их руки.
– Даже если я покажусь вам плохим патриотом, у меня нет никакого желания вас покидать. Что ждет меня в Англии? Одиночество, а здесь я живу, как в собственной семье. Простите меня, месье Тремэн, если я покажусь вам самонадеянным, но после приезда мисс Лорны...
Больше он ничего не произнес. Имя шлепнулось, как камень в болото. И опять высказался Артур.
– Это правда. Мы о ней совсем забыли. Не могли бы вы, месье Ньель, отложить отъезд на несколько дней? Пусть она уедет!
Все с удивлением посмотрели на двенадцатилетнего ребенка, осмелившегося говорить как хозяин и не извиняясь при этом. Напротив, его прозрачный взгляд был направлен прямо на отца, будто он бросал ему вызов, удерживая от противоположного высказывания. На этот раз заговорил Франсуа с несчастным видом:– Не сердитесь на меня, Артур! Я должен вернуться в Лондон, и как можно скорее. Помимо того, что ваша сестра находится далеко отсюда, ничто не говорит за то, что она расположена уехать в ближайшее время. Ее багаж и мой несравнимы. На сборы нужно время... и возможно, она...
– Однако ей нужно срочно уезжать! – повторил мальчик с горячностью. – Здесь она проездом и не может подвергаться опасности застрять. Не забывайте, что она обручена, и если из-за нашего траура была отложена свадьба, то для герцога было бы оскорбительно откладывать ее до греческих календ [14]. Отец, прошу вас, за ней нужно съездить!
На этот раз Гийом нахмурил брови.
– Может быть, ты дашь нам время окончить обед, Артур? – сказал он сухо. – Все равно мистер Ньель не хочет ждать, он только что сказал об этом. И настаивать невежливо.
– Конечно, отец, прошу прощения, но я думал о безопасности моей сестры. Раз ей придется ехать одной во время войны...
110 
